Заговор маршалов - [172]

Несмотря на то что у американского капитала еще в самом начале XX века развилось стремление к мировому господству, особенно на Востоке,[37] в те времена, даже при всей уже тогда очевидной мощи, сыгравшей колоссальную роль еще в Первой мировой войне, США все-таки не были готовы полностью перехватить у Великобритании глобальную инициативу в борьбе за мировое господство (это случится только в 1945 г.). Уж слишком много слагаемых силы требовалось для того, чтобы раз и навсегда вышибить Великобританию с ее громадной империей с пьедестала неоспоримого тогда мирового лидера.

Первым номером в сумме этих слагаемых было золото (во всех его проявлениях — от чисто металлического и ювелирного до денежного эквивалента), ибо тогда еще царила эпоха золотого стандарта. Поэтому не случайно, что именно американскими деньгами, хотя и через германские банки, осуществлялось «спонсирование» т. н. «русской революции». Также не случайно в первые годы советской власти и вплоть до смерти Ленина золото перекачивалось из России в США в прямом смысле слова пароходами — то были два акта одного и того же спектакля под названием «Всемирная Финансовая Революция», необходимость которой столь вожделенно и долго алкал американский капитал (сейчас идет уже Третья Всемирная Финансовая Революция, и опять-таки в пользу США.)

Передовым «инструментом» реализации таких планов в те времена и являлись Троцкий и его «перманентные революционеры» — прибывшие вместе с ним из США подмастерья финансового капитала. Кто сейчас помнит, что, не успев еще толком обжить свой кабинет в Смольном, Троцкий уже 3 декабря 1917 г. принимал именно в Смольном директора Федеральной Резервной Системы США Уильяма В. Томпсона, помощник которого — знаменитый в те времена Раймонд Робине — на следующий же день доказывал британскому разведчику Локкарту, что его, Робинса, задача здесь, в России, «наложить лапу на всю Россию во имя выгод Уолл-стрита и многих деловых американцев».

Однако же золото — золотом, но без военной силы — оно всего лишь груда металла. А. С. Пушкин всего лишь четырьмя поэтическими строчками, но очень точно высветил глубинную суть союза злата и булата в истории человечества:

Все «моё» — сказало злато.

Все «моё» — сказал булат.

Все «куплю» — сказало злато.

Все «возьму» — сказал булат.

Именно союз злата и булата, его интересы и потребности и предопределили германофильствующий прагматизм проамериканского толка у Троцкого. Поэтому, в частности, подчиняясь прямому диктату этого союза, он и возглавил вооруженные силы только что родившейся советской республики и сразу же появились деньги на армию. Что же до самого теснейшим образом взаимосвязанного с американским собратом германского капитала, так и он точно так же мечтал о прорыве туда, где долгое время и безраздельно господствовала Великобритания (в этом подлинный исходный импульс всех геополитических концепций того же Карла Хаусхофера). Так что возникший в результате прямого слияния основанных на союзе злата и булата прагматических интересов (геополитического характера) американского и германского капиталов альянс якобы германской военщины с Лениным и Троцким на самом же деле был не чем иным, как весьма своеобразно специфическим «двуликим Янусом»: с одной стороны, опирающимся на бескрайние просторы и богатства России плацдармом для экспансии в мировом масштабе, с другой же — непосредственным «орудием», за счет использования которого должны были решаться глобальные, формально обоюдовыгодные для американского и германского капиталов задачи тотального разрушения Британской империи.

Вот почему, собственно говоря, германское золото на «русскую революцию» имело отчетливый цвет американских долларов.

…До определенного момента и как бы в одной упряжке с ними шла и Великобритания, глобальная задача которой, как прирожденного врага России, ликвидировать ее и как государство, и как страну. В этом смысле ее геополитические интересы до поры до времени частично совпадали и с интересами США и Германии — и именно поэтому Ллойд Джордж, едва узнав о «февральской революции», радостно воскликнул в британском парламенте, что «британское правительство уверено, что эти события начинают собой новую эпоху в истории мира, являясь первой победой принципов, из-за которых нами была начата война».

Однако очень скоро коварный Альбион обжегся так, что с тех пор крайне подозрительно стал смотреть не столько на Москву, сколько на Вашингтон и Берлин, ибо при дележке добычи ни друзей, ни партнеров не бывает. США откровенно проигнорировали Версальский «мирный» договор, отказавшись его ратифицировать (кстати, сорвал его ратификацию не кто иной, как Генри Кэбот Лодж-старший), затем подтолкнули поверженную Германию к сотрудничеству с Советами — как сообщал глава американской миссии в Берлине Эллис Дризел в Госдеп США еще 10 января 1919 г., «один из ведущих немецких финансистов (Ратенау. — А. М.) разъяснил мне (т. е. ему, Э. Дризелу. — A.M.), что нациями, призванными навести порядок в России, являются, несомненно, немцы и американцы».

Обратите внимание на то обстоятельство, что такое «разъяснение» Дризел получил еще до того, как начались военно-геополитические игры между Карлом Радеком и представителями высшей военной, политической и деловой элиты поверженной Германии.