Заговор конца света - [12]
Сайм, "человек, который был Четвергом", может служить воплощением Закона, данного Четвертым Днем творения. Лишь следуя "пути с сердцем", внимая голосу нравственной интуиции (который нередко звучит на пределе слышимости) человек имеет шансы действительно стать Человеком.
Однако верно и обратное. Врожденная нравственная глухота, едва уловимая генетическая аномалия не позволяет чувствовать мир вне его материального, самого грубого плана. И тогда единственное, что может быть противопоставлено разгулу страстей - страх, самый ненадежный из всех внутренних ограничителей. Но для нейтрализации этически ущербного индивида может оказаться недостаточно даже всего накопленного человечеством богатого опыта подавления инстинктивных влечений, идущих из доисторических слоев бессознательного. Наряду с духовной эволюцией существует и прямо противоположная тенденция - духовный регресс. Превращение в Не-человека.
"Природа задала нам мучительную загадку. Мы действительно начинаем догадываться, что среди нас есть нелюди. Но мы еще не знаем, как быть с этим открытием" [21].
Для наших далеких предков эта проблема была гораздо актуальней, и она была решена еще тогда, много веков назад (раз человечество вообще сумело выжить в те времена). В качестве примера воспользуемся блестящим рассказом Р. Силверберга "Костяной дом" [22].
Современный исследователь, отправившись в прошлое на двадцать тысяч лет назад, когда только сформировался человек современного типа, с удивлением обнаруживает, что эти люди ничем не уступают ему самому. "Они знают, и знают абсолютно ТОЧНО, что человек венец творения". Вымирающие неандертальцы (люди-стервятники: "плохие охотники и едят всякую падаль, если найдут, или же крадут добычу у других") являются в их глазах олицетворением давно пройденного этапа. Язык - вот что служит объединяющим началом. Причем не обычный разговорный, есть второй - тайный язык, который дозволено знать только соплеменникам.
И прежде, чем героя рассказа допустят до изучения этого тайного языка, ему предстоит нелегкое испытание. Племени необходимо удостовериться, насколько в нем "силен дикарь". Иными словами измерить глубину его человечности. Проверка самая элементарная, и каждому из нас не мешало бы задаться вопросом: "Способен ли я на сочувствие, смогу ли я обращаться с незнакомцем так, как обращались со мной?" [22]. Действительно ли я человек?
Знание "нравственного закона" становится тем признаком, который позволяет безусловно отнести данного индивида к представителям Homo sapiens. Мы же получаем еще одну шкалу, разбивающую человеческое сообщество на две несводимые категории. Горизонтальное деление "внушаемые - невнушаемые" ("слабые сильные") теперь дополняется вертикалью естественной нравственности.
В некотором роде эти шкалы взаимосвязаны. "В чистом виде суггестия есть речь минус контрсуггестия" [14]. Возникновение языка непосредственно связано с необходимостью противостоять нежелательному внушению. На новом витке спирали эволюции регрессивный комплекс признаков (асуггестия) трансформировался в качественно новый механизм физиологии высшей нервной деятельности - контрсуггестию.
"Все-таки люди очень различны. Как любил говорить один мой знакомый патологоанатом с призванием инженера, человеческий организм являет собой классический пример не доведенной до ума конструкции, впопыхах пущенной в серию на кое-как отлаженном конвейере" [11].
Человек вышел из эволюционного отбора, в плане физиологии имея весь необходимый набор нейромеханизмов для нормального развития "высших функций. Но наряду с новейшими образованиями в человеческом геноме продолжали сохраняться архаические механизмы, обеспечивающие чисто биологическую функцию выживания. Какие же конкретно признаковые комплексы (определяющие характер поведения) воплотятся в человеке - зависит исключительно от капризов генетической лотереи. Можно лишь гарантировать, что в масштабе популяции будут реализованы все мыслимые комбинации признаков. Как и в любой лотерее, крупный выигрыш составляет незначительный процент от общего числа участников, откуда и возникает ощущение "недоработанности" человеческой природы.
На Пятый День творения появились животные виды, освоившие такие разные среды, как водная и воздушная (основа последующего разделения на Черных Рыб Глубин и Белых Птиц Высот). Для Природы сам факт участия в игре (эволюции) важнее выигрыша: максимальное разнообразие служит наиболее надежным залогом выживания.
Выше мы определили наиболее базовые качества, выделяющие человека из животного мира. Поскольку каждое из этих двух качеств имеет две градации, в результате получаются четыре возможных комбинации - четыре типа поведения. Четыре основных вида, составляющих человеческую популяцию. Подробные характеристики большинства из этих видов (включая подвиды) приведены в работе Б. Диденко [23], на "кардинальную типологию людей" которого мы будем опираться в дальнейшем.
Незнание "нравственного закона", соединенное с невнушаемостью, порождает настоящую "гремучую смесь". Агрессивность такого человека в принципе не знает границ, а огромная витальность делает его прирожденным харизматическим лидером. Единственный закон, который он признает - желание собственного "Эго". Типичный "хищник" по классификации Б. Диденко.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.