Заговор князей - [7]

Но ничего не стряслось, не случилось, ничто веселья свадебного не омрачило, тишина да благодать и, даст Бог, надолго теперь мир воцарится в этой земле, так что придется, видно, скоро слезать с этой вышки, да браться за соху, или за что еще скажут, хотя, по правде говоря, не очень-то и охота — что ни говори, а все ж приятней глядеть себе сверху на всю эту красоту, на луга, леса и поля, чем, уткнувшись носом в землю, обливаться потом.… Хотя, конечно, как кому — вон некоторые наши мужички, Кнуты братья или Ефремов — им бы только дай в земле покопаться, они и весь свой век сабли в руки не брали б.… Да, видно, конец приходит старой боевой жизни… Нет, оно, конечно, хорошо, когда никто в тебя стрел не пускает, да не прет с топором над головой, чтоб разрубить пополам, но все же… Все же.… Будто чего-то не хватает…

И только Никола начал размышлять о том, как повлияет женитьба на лихой и воинственный нрав хозяина, когда вдруг почти бессознательно почуял, будто что-то неуловимо изменилось. Он мгновенно встряхнулся и вытянул шею, прислушиваясь — да-да, нет сомнения, где-то в лесу со стороны монастыря едва слышно приближался глухой стук копыт на лесной дороге, ведущей вдоль берега. Конечно, дернув за шнур, Никола мог бы разбудить спящего в охранной избушке под вышкой Клима Неверова и сообщить ему, что со стороны Медыни к Медведевке двигаются трое или четверо всадников, что само по себе довольно странно, потому что нормальные люди не ездят по ночам через незнакомые леса и, значит, их ведет что-то важное и срочное, но он не стал преждевременно поднимать тревогу — а может это монахи ехали в монастырь, да заблудились, не на ту дорогу свернув, а сейчас, добравшись до перекрестка, и увидев оттуда сквозь просвет маковки монастырской церкви, сверкающие золотом под луной, повернут вспять, а если нет — ну что ж, — около перекрестка несет караул Ивашко Неверов, который уже конечно видит их с малого расстояния; он определит по виду, что за люди, и если они ему не понравятся, он по скрытой лесной тропе приедет сюда доложить об этом, намного опередив неизвестных гостей.

Никола внимательно огляделся по сторонам и прислушался — Медведев учил его, заметив что-то подозрительное в одном месте, немедленно посмотреть по сторонам — быть может, это только отвлекающий маневр, а настоящая опасность подкрадывается совсем не оттуда. Все вокруг было спокойно.

Через каких-то десять минут из дубняка напротив ворот вынырнул Ивашко. Он подъехал почти бесшумно, потому что копыта его лошади были обмотаны тряпками и, приподнявшись на стременах, условными знаками жестов сообщил, что по медынской дороге сюда приближаются трое хорошо вооруженных всадников. Убедившись, что Никола понял его, он снова повернул коня и исчез в лесу, чтобы продолжать наблюдение за неизвестными.

Никола трижды дернул веревку и через минуту из караульной избушки вышел, поеживаясь сонный Клим Неверов, и задрав голову, кивал ею, пока Никола жестами пересказывал ему сообщение Ивашки, потом вернулся в избушку и через несколько минут появился со своим сыном, Ивашкиным близнецом, Гаврилкой, следопытом Яковым, да двумя юношами — новенькими, из тех семей, что пришли во время отсутствия Медведева — Кузьмой Ефремовым и Юрием Копной.

Оседлав коней, они разделились — Яков и Кузьма, стараясь не шуметь, поехали через дубняк кружной дорогой, чтобы оказаться в тылу у подъезжающих, — опытный мастер-следопыт Яков при случае охотно учил молодежь правилам боевого поведения лесу; Клим же с сыном, не скрываясь, поехали прямо по дороге навстречу пришельцам, а Юрий, плотно затворив ворота, поднялся на вышку к Николе — в случае серьезной опасности он разбудит хозяина и поднимет тревогу, чтобы Никола ни на секунду не покидал своего наблюдательного поста.

Незнакомцы находились еще за целую версту от селения и ни о чем не подозревали, но были уже выслежены, окружены и обречены на верную гибель в случае проявления враждебных намерений — так была устроена охранная служба в Медведевке.

Ивашко, едущий за пришельцами по пятам, встретил Якова и Кузьму, и теперь все трое направились следом за ними на некотором расстоянии по одним им известным тропам, проложенным в лесу параллельно дороге.

Путешественники были хорошо одеты и вооружены, ехали не таясь и, по-видимому, не имели дурных намерений. Старший выглядел лет на пятьдесят двум остальным, казалось, не было еще тридцати. Увидев впереди Клима с Ивашкой, неторопливо едущих навстречу, (причем Ивашко держал в руке факел для того, чтобы Николе с вышки точно было видно их положение, потому что ночью свет факела даже сквозь деревья виден очень далеко), незнакомцы замедлили шаг и переглянулись. Старший, увидев, что молодые непроизвольно потянулись к саблям, сказал негромко:

— Спокойно.

Подъехав ближе, Клим остановил коня и с легким поклоном вежливо обратился к нему:

— Бог в помощь, господа странники. Кто вы и куда путь держите?

— Скажи сначала, кто ты сам и почему спрашиваешь, — вежливо, но твердо произнес старший.

— Я — слуга дворянина московского Василия Медведева, хозяина этого имения, а спрашиваю, потому что земля наша порубежная и по жалованной грамоте государя московского Ивана Васильевича — заповедная: без воли великого князя или хозяина нашего, вступаться в нее никому нет права.