Заговор Горбачева и Ельцина: кто стоял за хозяевами Кремля? - [38]
Ну, а что Горбачев? Знал ли он Ельцина настолько, чтобы без всякого сомнения пригласить его в свою команду? Безусловно знал и внимательно следил за успехами Свердловского первого секретаря. Были они с Ельциным хорошо знакомы уже давно: еще с тех пор, когда Горбачев работал на равнозначной должности в Ставрополье. Отношения у них была хоть и не близкие, но достаточно теплые. Они при встречах даже обнимались и, по заведенному Л. И. Брежневым ритуалу, троекратно целовались.
После перевода Горбачева в Москву, что было сделано с подачи Андропова, на должность секретаря ЦК, курирующего сельское хозяйство, отношения между ним и Ельциным продолжали укрепляться. Немаловажным фактором приближения к себе свердловского бунтаря послужило и то, что на него своевременно обратил внимание Андропов, крестный отец самого Горбачева, который уже до него «проработал» кандидатуру Ельцина. Он был твердо убежден в том, что Андропов не мог заблуждаться относительно деловых, политических и иных качеств Б. Ельцина. Ему было приятно вспоминать, как настойчиво и терпеливо «работал» в свое время Ю. В. Андропов, чтобы оценить «выдающиеся» достоинства и самого Горбачева, с тем, чтобы вытянуть его из ставропольской глубинки в Москву.
Как это происходило на самом деле, свидетельствует один из прорабов перестройки (если Андропова считать ее архитектором), осторожный идеологический аппаратчик, директор академического Института США и Канады Г. Арбатов, который был очень близок к тогдашнему руководителю Лубянки — Ю. В. Андропову. В своих воспоминаниях, очень осмотрительных и весьма взвешенных, он сообщает о Горбачеве довольно неожиданную подробность. При этом, не надо забывать, что Арбатов был советником у Андропова по внешней политике, а отнюдь не по сельскому хозяйству. Итак, слово Г. Арбатову:
«Впервые эту фамилию услышал именно от Андропова в 1977 году, весной. Дату помню, поскольку начался разговор с обсуждения итогов визита С. Вэнса (Госсекретарь США. — А. К.), потом перешел на болезнь Брежнева. И я здесь довольно резко сказал, что идем мы к большим неприятностям, так как, судя по всему, на подходе слабые, да и по политическим взглядам часто вызывающие сомнение кадры. Андропова это разозлило (может быть, потому, что он в глубине души и сам с такой оценкой был согласен), — и он начал резко возражать: ты, мол, вот говоришь, а ведь людей сам не знаешь, просто готов все на свете критиковать. «Слышал ли ты, например, такую фамилию — Горбачев?» Отвечаю: «Нет». — «Ну, вот видишь. А подросли ведь люди совершенно новые, с которыми действительно можно связывать надежды на будущее».
Не помню, чем тогда закончился разговор, но во второй раз я фамилию Горбачева услышал от Юрия Владимировича летом 1978 года, вскоре после смерти (или убийства? — А. К.) ФД. Кулакова, бывшего секретаря ЦК, отвечающего за сельское хозяйство»[116].
О том, как сумел простоватый ставрополец Горбачев попасть в поле зрения Андропова, который в то время усиленно работал над программой реформ в экономической и политической жизни страны, а также над способом «ускорения» отхода в мир иной Л. И. Брежнева, при жизни которого никакой речи о реформах нельзя было вести, мы расскажем несколько ниже, а сейчас вернемся к нашим «героям».
Заметим предварительно, что согласно вышеизложенным фактам, Андропов почти одновременно выделил из своего ареопага первых секретарей крайкомов и обкомов, именно Ставропольского Горбачева и Свердловского Ельцина. Ельцина понятно за что — за верноподданченскую операцию по сносу особняка купца Ипатьева в центре Свердловска. Кстати, своеобразно был «отмечен» Андроповым и либеральный Я. П. Рябов, продержавший полтора года под сукном постановление Политбюро по этому вопросу. После избрания Ю. В. Андропова Генеральным секретарем он немедленно был отправлен послом во Францию. А за что он «выделил» Горбачева — несколько ниже.
Так что знал Горбачев, кого он призывал под свои знамена. Это уже потом, когда Б. Ельцин «переиграл» Горбачева в совместно затеянной ими «игре» (не к ночи сказано) по развалу Советского Союза и уничтожению КПСС, он начнет старательно уверять всех, что перевод Ельцина в Москву в 1985 году совершался не по его инициативе. Открещиваясь задним числом от предавшего его партнера по преступлению, он фарисейски заявил: «Лично я знал его мало, а то, что знал, настораживало»[117].
Горбачеву не впервой отрекаться не только от своих верных соратников по перестройке, он и кумира своего, вытащившего его «из грязи в князи», сдаст со всеми его потрохами.
Один из ближайших сподвижников М. Горбачева — В. И. Болдин, рассказывал: «Однажды Горбачев сказал: «Да что Андропов сделал для страны? Думаешь, почему бывшего председателя КГБ, пересажавшего в тюрьмы и психушки диссидентов, изгнавшего многих из страны, средства массовой информации у нас и за рубежом не сожрали с потрохами? Да он полукровок, а они своих в обиду не дают»[118].
Совершенно ясно, о какой именно «половине крови» намекал Горбачев, о той самой, о которой в «нормальном» обществе говорить не принято. Этим своим признанием он явно внес смуту в ряды многочисленных «исследователей» этнических корней Ю. В. Андропова. Одни утверждали, что его подлинная фамилия — Либерман, другие не соглашались с этим, поскольку подлинная фамилия Андропова, якобы, — Файнштейн. Непримиримый спор шел о том, кто был из его предков Либерман, а кто Файнштейн. Тут бесконечное сочетание возможностей: от отца либо от отчима, поскольку после смерти отца мать вторично выходила замуж; другие утверждают, что это девичья фамилия матери, которая была якобы чистокровной еврейкой (какая из двух вышеприведенных версий верная — вопрос вкуса «исследователя»).
