Заговор Горбачева и Ельцина: кто стоял за хозяевами Кремля? - [28]

2. Установить, что пенсии по случаю потери кормильца вследствие заболевания сибирской язвой семьям граждан, умерших в апреле — мае 1979года в г. Свердловске, назначаются в порядке и по нормам, установленным Законом РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР» для пенсий по случаю потери кормильца вследствие военной травмы.

Заместитель министра социальной защиты населения РСФСР А. А. Климкина.

28 февраля 1992 г.»

Далее профессор Л. Федоров пишет:

«На рубеже 1991 — 1992 годов обстановка в России была такова, что положительное решение этого, в общем, если рассуждать прагматично, не очень дорогостоящего вопроса вполне могло быть достигнуто. Во всяком случае, начиная с декабря 1991 года, на основании депутатского запроса народного депутата РСФСР Л. П. Мишустиной при активном участии государственного советника РСФСР по экологии и здравоохранению А. В. Яблокова началась подготовка соответствующего правового акта. Однако деятельность государственного чиновничества по активному торможению подобного рода решений была более успешной.

И хотя 4 апреля 1992 года президент РФ Б. Н. Ельцин подписал необходимый закон, который вошел в действие с 1 мая 1992 года, цитировать его не имеет никакого смысла — по этому закону не получил и не получит компенсацию НИКТО.

Причин несколько.

Во-первых, ни у одного человека, погибшего во время эпидемии 1979 года, свидетельство о смерти не фиксирует факта смерти именно «вследствие заболевания сибирской язвой».

Во-вторых, не было никакой возможности преодолеть отсутствие диагноза с помощью иных медицинских документов. В медицинских учреждениях города после тотальной чистки, устроенной силами КГБ, не было уже ни одного документа, который бы касался тех прискорбных событий и который бы мог служить основанием для защиты людей если не в рамках специального закона, то хотя бы в суде.

В-третьих, в законе России было указано, что вред здоровью рабочих и служащих, возникший от заболевания, должен быть жестко связан с «исполнением ими трудовых обязанностей». Нельзя не отдать должного изяществу этого бюрократического изыска, если учесть, что большинство гражданских лиц было накрыто смертоносным облаком не на рабочем месте, а прямо на улицах города: они пострадали не в процессе своего «труда», а совсем иначе.

В-четвертых, все предыдущие рассуждения ничего не стоят без главного — официального признания Минобороны России самого факта утечки возбудителя сибирской язвы весной 1979 года. Разумеется, этого признания нет, и оно не появится никогда.

Таким образом, отдавая должное мужеству тех, кто пытался обеспечить социальную защиту жителей Свердловска, в той или иной форме пострадавших в 1979 году в результате непредумышленного (будем так надеяться) преступления, мы вынуждены сделать пессимистичный вывод. Никто из тысяч людей, попавших под военно-биологическую колесницу, не был защищен государством. И уже никогда не будет».

Переживал ли Борис Николаевич, в самом деле, о той трагедии? Что было для него важнее во время переговоров с американским президентом Д. Бушем — искреннее сострадание к пострадавшим людям или же собственные амбиции? Хотелось ли Ельцину на примере Свердловска показать американцам порочность военной системы советских лет? Не думаем, что в его черную душу пробился хотя бы слабенький росток сострадания. Скорее всего ему страстно хотелось засвидетельствовать перед американским президентом свою рабскую преданность, что он проделает в своей жизни еще не раз, продавая оптом и в розницу многострадальный народ России.

После поездки Б. Ельцина в Соединенные Штаты Америки, где он фактически выдал президенту Бушу секреты особой важности, поскольку СССР занимался разработкой новейших видов биологического оружия в нарушение Международной конвенции, запрещающей такую деятельность государствам, подписавшим Конвенцию, он больше уже не был так откровенным. Похоже, ему популярно разъяснили, что соблюдать закон «О государственной тайне» должны все граждане России, в том числе и ее Президент. Трагедия в Свердловске до сегодняшнего дня остается государственной тайной, вот почему во всех вышеприведенных документах болезнь, от которой погибли люди, называется «сибирская язва». Возможно, что возбудителем неизвестной болезни действительно был один из штаммов вируса сибирской язвы. Другие специалисты полагают, что, судя по симптомам, это была или Q-лихорадка, или лихорадка Марбурга.

К уголовной ответственности никто не был привлечен, поскольку дезинформация населения была организована столь «грамотно», а все документы, где хоть что-то могло указывать на истинный характер разыгравшейся трагедии были уничтожены или «вычищены» столь тщательно, что виновников трагедии обнаружить не удалось, несмотря на свидетельства вышеприведенных специалистов, которые пытались донести до общественности правду о Свердловской трагедии. Осудили лишь одного человека — профессора Л. Федорова, который выступил в средствах массовой информации с разоблачительными материалами по поводу трагедии. Он знал, о чем говорил, поскольку длительное время сам работал по аналогичной тематике в одном из военных НИИ. Вина его очевидна — разглашение сведений, составляющих военную и государственную тайну. Вина военных и Хозяина Свердловской области не столь очевидна, а по прошествии времени она вообще испарилась, «как сон, как утренний туман».