Заговор Дракона. Тайные хроники - [46]

– Как видите, господин Корвин, ни о каком выводе нежити из летаргии здесь не может идти и речи – скорее наоборот. На плите каждого гроба в большом гроте стоит лампадка, где горит четверговый пасхальный огонь. Также вы видите македонских монахов, непрестанно творящих Иисусову молитву. Поэтому вам и стало плохо, господин Корвин. Без нас нежить может постепенно восстать и вырваться наружу. Лишь благодать Божья сдерживает их в гробах.

Корвин вспотел. Он сел на предложенный Никодимом стул и разорвал ворот рубашки:

– Почему бы вам попросту их всех не убить?

– Вы знаете ответ. Здесь находятся побочные явления вашей деятельности. Спящая нежить – самый опасный ваш враг. Зачем же мы будем уничтожать свое секретное оружие? Все эти вурдалаки связаны заклинательными молитвами монаха Геронтия, они не могут причинять вред людям. Единственное, на кого они смогут обрушить всю свою потустороннюю ненависть, – это вампиры. Поэтому, уничтожив «Рош», вы пробудите самого опасного демона из глубин вашей же природы.

Корвин улыбнулся и посмотрел на меня:

– Вот видите, Горич, каково лукавство обиличевцев? Ангелы здорово охраняют свои стада.

Термовампиру действительно было очень плохо. Отец Никодим опустил руку в карман своей рясы. Я думал, что он достанет сейчас какое-нибудь лекарство, но он вытащил большой пистолет и направил его прямо в голову Корвина:

– Слушайте меня внимательно. Это оружие заряжено серебряными пулями. Не советую пытаться противостоять нам. В большом гроте ваши силы не велики, вы даже и при всем желании не сможете самостоятельно добраться до выхода. Если начнете активное сопротивление, мне ничего не останется делать, как пристрелить вас. Понятно?

Корвин заскрежетал зубами от ярости:

– Вы знаете, что обещал сделать мистер Терион?!

– Да, мистер Корвин, – в разговор вмешался Горан. – Он обещал разбомбить Печ, Дечани и Грачаницу, если мы действительно готовим упырей для контрудара. Мы же, как вы сами в том убедились, этим не занимаемся. Недели полторы назад здесь побывал господин Барченко, который проинспектировал объект и пришел к таким же выводам. Он и может подтвердить это перед самим Терионом. – Горан внимательно посмотрел на термовампира. – Я не думаю, что Терион будет начинать войну только из-за вас. Насколько я понимаю, свои вас недолюбливают. А кто вообще кого долюбливает?

Корвин удивленно уставился на игумена:

– Какого чёрта?

Никодим легонько ударил его рукояткой пистолета по голове:

– А ну, не выражайся, упырек. А то мы тебя сейчас похороним в большом гроте, среди безродных ублюдков, а не в малом, где почивают аристократы.

Корвин притих. Из темноты входа вышли два монаха, всунули кляп в рот вампира и обмотали его тонкой проволкой.

– Серебряные нити, – пояснил Никодим.

Затем Корвина увезли на том самом стуле, где он сидел. Я только теперь обратил внимание, что стул был с колесиками.

– Ну, а теперь, – Горан дружелюбно посмотрел на меня, – ты, Милан, наверное, ждешь от меня объяснений?

Глава 4. Четверговый огонь

Запрещает тебе Господь, упырь, возлежащий во гробе и творящий под луной мучительство человецам. На древе сопротивные силы погубивый, солнцу померкшу, земле колебшейся, и гробом отверзающимся, и телесем святых восстающим Христе глаголет тебе, упырина: убойся, изыди в свой тартар, даже до уготованного великого дне судного. Заклинаю убо тя вселукавый, и нечистый, и скверный, и мерзеный, и чуждый душе, силою Иисус Христовою, всякую власть имущего на небеси и на земли: изыди в смерть паки смерти. Ни страхованием, ни козлогласованием, ни иными бедами человецам вредящим, упырина, изыди в свой тартар…

Монах Геронтий: последование обряда «Запрещение вампира».

Одиссея мальчика Горана

Горан, точнее, отец Харитон – думаю, будет правильней называть его так – показал мне пещеры: большой и малый гроты. Это была интереснейшая экскурсия. Он поведал и некоторые подробности своей жизни. Мой субботицкий друг совершенно изменился; а я-то грешным делом считал, что из него может получиться лишь какой-нибудь бандит. Но жизнь в очередной раз удивила меня.

Корвина увезли два рослых монаха в особенную келью, где с древних времен приковывали буйных бесноватых. В этой келье он будет томиться без пищи и воды, пока совсем не иссякнут его силы. Затем его судьба будет зависеть от выбора слепого полковника. На вопрос, что скажет Лондон, игумен ответил мне, что вампир Барченко более выгоден в этой ситуации мистеру Териону, потому что Барченко русский, поэтому он ближе сербам и не имеет этих аристократических предубеждений Корвина, сильно вредящих общему вампирскому делу.

Терион иногда стравливал между собой вампиров, предоставляя все права победителю. За это никто «из своих» не мог его упрекнуть: не их ли девизом было – выживает сильнейший? Корвин здесь проиграл и весь свой гнев направит теперь не на Териона, а на Барченко, который сумел ловко его подставить. Славянские вампиры вообще-то живут своей особенной жизнью. Они индивидуалисты и не подчиняются англоязычному сообществу упырей. К примеру, тот самый Сава Саванович – упырь необычайной мощи, который, бывало, уничтожал даже своих приятелей вампиров-австрийцев в Воеводине и Венгрии. Он никогда не склонялся перед аристократами Европы, хотя был одной природы с английскими вампирами. Говорят, что деспот Сава покинул орден дракона после того, как турки все-таки воцарились на Балканах, и остался в Сербии, тогда как другие черные рыцари – как тот же Корвин – поспешили укрыться в Англии.