Заговор - [31]

— Вы, конечно, понимаете, что я был должен?..

— Конечно, — сказал Марк. — Я бы на вашем месте поступил точно так же.

Поблагодарив мистера Гвидо и управляющего, он попросил их никому не рассказывать о его визите. Они почтительно закивали.

Не теряя времени, Марк вернулся в здание ФБР. Там он прямиком направился к Директору. Миссис Макгрегор кивнула ему. Легкий стук в дверь — и он вошел.

— Простите за беспокойство, сэр.

— Никоим образом, Эндрью. Садитесь. Мы кончаем. — Мэтью Роджерс встал, с интересом посмотрел на Эндрью и улыбнулся. — Итак, молодой человек, наш сенатор, очевидно, уже в машине внизу?

— Нет, сэр, но у меня есть вот что…

Марк распечатал коричневый конверт и высыпал на стол пачку двадцатидолларовых банкнотов.

— Никак вы обчистили банк? Но этим занимается Метрополитен-полис… Обращайтесь туда.

— Как ни странно, вы почти угадали, сэр. Один из этих банкнотов был вручен миссис Казефикис человеком, выступавшим в роли греческого священника.

— Ну, ребятам из отдела дактилоскопии предстоит поломать голову: пятьдесят шесть сторон, с сотнями, а возможно, и тысячами отпечатков на каждой из них. С налету тут ничего не сделаешь, придется посидеть, но игра стоит свеч. — Директор был достаточно предусмотрителен, чтобы не прикасаться к купюрам.

— Я сразу же подключу команду Соммертона. Кроме того, нам понадобятся отпечатки пальцев миссис Казефикис. Думаю, стоит послать к ней агента, на тот случай, если знакомая нам фигура вздумает снова посетить ее.

Марк решился:

— У миссис Казефикис нет денег, нет работы и погиб муж. В сущности, именно она дала нам неоценимую информацию и вообще… Я думаю, мы должны оказать ей помощь.

Директор нажал кнопку.

— Пришлите ко мне Эллиота и попросите подняться Соммертона из дактилоскопии.

«Ага, — подумал Марк, — аноним обрел имя».

— Мы сделаем все, что в наших силах. Я увижу вас, Эндрью, в понедельник в семь утра. Если я вам понадоблюсь, весь уик-энд я буду дома. Не прекращайте работать.

— Понимаю, сэр.

Вернувшись в библиотеку конгресса, Марк снова очутился в тихом читальном зале. Его бесконечные вопросы о сенаторах и об их участии в различных комиссиях и комитетах, о процедурных тонкостях работы Сената не вызвали у библиотекаря ни тени подозрения, она всемерно старалась помочь выпускнику колледжа, который был столь же внимателен, сколь любознателен и вежлив. В итоге список Марка постепенно сократился до пятнадцати фамилий.

Марк вернулся к полке, на которой стояли «Сообщения конгресса». Найти выпуск за 24 февраля оказалось легче легкого. Он просмотрел свой список из пятнадцати имен. В этот день состоялась сессия только одного комитета — по иностранным делам: три сенатора из списка были членами этого комитета, и все трое, если верить «Сообщениям», выступали в это утро. Сенат в тот день обсуждал две темы: выделение средств на развитие исследований по использованию солнечной энергии и билль о контроле над продажей оружия. Несколько человек из оставшихся двенадцати выступали по одному или другому вопросу в зале Сената: черт возьми, выходило, что он не может выделить практически никого из этих пятнадцати.

Девушка-библиотекарь появилась за его спиной. Марк посмотрел на часы: 19.30. Время закрывать. Время забыть обо всем и мчаться к Элизабет. Он позвонил ей домой.

— Привет! Думаю, настало время снова перекусить. У меня во рту не было ни крошки после завтрака.

— Ну, что с вами делать, Марк? А я только что из ванны. И у меня мокрые волосы. Вам придется чуть-чуть потерпеть еще.

— Я готов, — сказал он.

* * *

Они нашли маленький ресторанчик в Джорджтауне под названием «Мистер Смит». Как-то летом Марк заходил сюда, ему накрывали столик в саду на задней стороне. Зал был заполнен молодежью. Самое подходящее место, чтобы сидеть часами и болтать.

— Господи, — сказала Элизабет, — ну точно, как в колледже, а я-то думала, что мы уже выросли.

— Рад, что вам здесь нравится, — улыбнулся Марк.

— Все так, как и должно быть. Некрашеный деревянный пол, высокая стойка, гравюры на стенах, соната Баха для флейты. В следующий раз мы пойдем в закусочную «Мак-Дональд».

Марк не нашелся что ответить, и его спасло только появление меню.

Они заказали цыплят с жареной картошкой и салат.

— Посмотрите, Марк, там сидит этот ужасный сенатор Торнтон с девушкой, которая годится ему в дочери.

— Возможно, она и есть его дочь.

— Ни один воспитанный человек не приведет сюда свою дочь. — Элизабет улыбнулась.

— Он друг вашего отца, не так ли?

— Да, но я бы сказала, что у них скорее деловое сотрудничество. Мой отец владеет частью акций оружейной фирмы. Не сказать, чтобы это мне нравилось, но он говорит, что все дело в дедушке, которого угораздило основать эту фирму. Я объяснялась с ним на эту тему, еще когда была школьницей, уговаривала продать свой пакет акций и вложить деньги в нечто, приносящее пользу обществу, а то я себя чувствовала кем-то вроде майора Барбары. Вообще у нас с ним не простые отношения. В семьдесят девятом году он голосовал за бюджет Пентагона, и я почти месяц не могла сидеть с ним за одним столом. Но он, по-моему, даже не заметил этого.

— Расскажите о своей матери, — попросил Марк.