Заговор «Амбреллы» - [31]

определенно было что-то странное; они казались намного крупнее, чем обычные вороны, и

столь внимательно изучали ее, что это казалось почти неестественным.

Джилл снова вздрогнула, отступая к двери. В комнате не было ничего особенного, а от этих

птиц ее бросало в дрожь. Пора двигаться дальше. Она осмотрела некоторые картины, в

основном портреты, попавшиеся ей на обратном пути, и обратила внимание на выключатели

под тяжелыми рамами. Валентайн решила, что они для освещения, хотя она не могла понять,

зачем кто-то утруждал себя созданием столь оснащенной галереи для такого посредственного

искусства. Ребенок, молодой человек... Картины не были бездарными, скорее просто писались

без вдохновения.

Она остановилась, коснувшись холодной металлической ручки двери, и нахмурилась. Справа

от двери на уровне глаз была встроена небольшая панель управления с подписью "освещение" .

Она нажала одну из кнопок, и комната погрузилась во тьму — единственный прожектор

отключился. Несколько ворон неодобрительно закаркали, замахали черными крыльями, и

Джилл снова включила свет, крепко задумавшись.

"Что ж, если освещение включается здесь, то для чего нужны выключатели под

картинами?"

Возможно, в этой комнате таилось нечто большее, чем она предполагала. Валентайн

подошла к самой ближней от двери картине — огромному полотну с изображенными на нем

летящими ангелами и облаками, сквозь которые пробивались солнечные лучи. Название

гласило "От колыбели до могилы" . Под этой картиной не нашлось выключателя, и Джилл

направилась к следующей.

Портрет мужчины средних лет, стоявшего возле искусно сделанного камина; его покрытое

морщинами лицо выражало усталость. По виду костюма и зачесанных назад волос можно

было сказать, что картина написана в конце 1940-х или начале 50-х годов. Под картиной

располагался простой неподписанный выключатель. Джилл щелчком переключила его слева

направо и услышала электрический треск. Позади нее вороны, разразившись пронзительным

криком, всей стаей сорвались с карниза.

Все что она могла слышать — это удары их черных крыльев и внезапно возникший

неистовый гнев в их криках. Они, сбившись в кучу, неслись прямо на нее, и Джилл побежала;

казалось, что от двери ее отделяли миллионы километров, а сердце готово было выскочить из

груди. Одна из ворон настигла Джилл, когда та уже схватилась за ручку, ее когти вонзились в

мягкую кожу на шее девушки. Валентайн почувствовала острую боль прямо за правым ухом и,

застонав, резко ударила по перьям, щекотавшим ее щеки; яростные вопли смыкались вокруг

нее. Она вслепую махнула рукой и была вознаграждена удивленным криком. Птица отпустила

ее и шарахнулась в сторону.

"...слишком много, прочь отсюда, прочь, прочь..."

Она рывком открыла створку, вылетела в коридор и ударом ноги захлопнула дверь, даже не

заметив, что ударилась об пол. С минуту она лежала там, переводя дыхание, наслаждаясь

холодной тишиной коридора, несмотря на вонь, исходившую от зомби. Ни одна из ворон не

выбралась.

Когда биение ее сердца вернулось к более или менее нормальному ритму, она села и

осторожно дотронулась до раны за ухом. Пальцы стали влажными, но все было не так уж и

плохо, кровь уже запеклась; ей повезло. Когда Джилл подумала о том, что могло случиться,

если бы она споткнулась и упала...

"Почему они атаковали, что сделал выключатель?"

Она вспомнила электрический треск, прозвучавший, когда она щелкнула выключателем,

звук искры — карниз! Джилл не без зависти восхитилась человеком, создавшим эту простую

ловушку. Нажав выключатель, она, должно быть, послала разряд по металлическому карнизу,

на котором сидели вороны. Джилл никогда не слышала о воронах, обученных нападать, но она

не могла найти иного объяснения, а это означало, что кто-то приложил немало усилий,

пытаясь сохранить нечто в этой комнате в секрете. Чтобы ответить на этот вопрос, она должна

была вернуться.

"Я могу стоять в дверях, отстреливать их по одной..."

Ей не очень понравилась эта идея, она не доверяла своей меткости и, конечно, потратила бы

впустую много боеприпасов.

"Только дураки принимают очевидное и не двигаются дальше; включи мозги Джилли".

Джилл улыбнулась; это были слова ее отца, напомнившие ей об их тренировках до ее

поступления в S.T.A.R.S. Одно из самых ранних ее воспоминаний было о том, как она

пряталась в кустах возле покосившегося старого дома в Массачусетсе, арендованного для них

отцом, рассматривая темные, пустые окна, когда он рассказывал ей, как следует "проводить

обыск" . Дик превратил тренировки в игру, последующие десять лет обучая Джилл всем

навыкам взлома и проникновения: открывать окна, не повреждая их, и бесшумно ходить по

лестнице. И он повторял ей, снова и снова, что любая задача всегда имеет несколько решений.

Убить птиц — это слишком очевидно. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.