Заговор «Аквитания» - [11]
– Не шути, пожалуйста Мне не до шуток
– Да какие уж тут шутки! Это что – “Семь дней в мае” или “Пять дней в августе”? Сейчас август, поэтому давай назовем эту историю “Ржавые пушки августа”. Хорошенькая перекличка, я полагаю.
– Перестань, – прошептал Холлидей. – Будь здесь что-нибудь смешное, я бы заметил это и без тебя
– Думаю, это только предположение, – заметил Джоэл
– Да, черт тебя побери, это – мое предположение, и я не побывал в том аду, через который пришлось пройти тебе Я оставался в стороне, я не был обманут, а значит, мог бы спокойно посмеиваться над маньяками. Кстати, я до сих пор считаю, что смех – лучшее оружие против них. Но только не сейчас. Сейчас нет поводов для смеха.
– Разреши мне хоть немного хихикнуть, – сказал Конверс без тени улыбки – Даже в самые жуткие моменты своей жизни я никогда не считал, будто военные правят Вашингтоном. У нас в стране это просто невозможно.
– У нас это было бы менее заметно, чем в других странах, вот за это я готов поручиться. Больше ни за что
– Как прикажешь понимать тебя?
– Без сомнения, это приняло бы более явные формы в Израиле, конечно же – в Йоханнесбурге, очень может быть – во Франции или Бонне, даже в Великобритании. Однако в какой-то степени ты прав. Вашингтон наверняка будет рядиться в конституционную мантию до тех пор, пока она окончательно не истлеет и не спадет с его плеч… обнажив скрытый под ней военный мундир.
Джоэл не сводил глаз с лица сидящего перед ним человека, вслушивался в его голос, тихий, настойчивый, убеждающий…
– Ты и в самом деле не шутишь? Не пытаешься заговорить, загипнотизировать меня?
– Или загнать в новую западню? – добавил Холлидей. – Нет, нет, особенно учитывая тот ярлык, который висит на мне: я ведь в пижаме наблюдал за тем, что творилось с тобой по другую сторону света. На такое я не способен.
– Мне кажется, что я тебе верю… Ты назвал несколько стран, особых стран. Одни из них громко заявляют о себе, другие предпочитают помалкивать; кое у кого подпорчена кровь или накопилось слишком много тяжелых воспоминаний. Ты назвал их намеренно?
– Намеренно, – подтвердил калифорниец. – Различия не играют роли, потому что группа, о которой я веду речь, считает, что сумела наметить цель, которая полностью объединит эти страны. И позволит управлять ими… по-своему.
– Генералы?
– Генералы, адмиралы, полковники, фельдмаршалы… словом, старые солдаты, которые разбили свои палатки в правом лагере. В самом правом со времен рейха.
– Брось, Эвери. – Конверс пренебрежительно покачал головой. – Кучка давно списанных боевых коней…
– …Которые подбирают и тщательно натаскивают молодых, решительных, способных новых командиров, – прервал его Холлидей.
– …выкрикивающих последние команды… – Джоэл приостановился. – А доказательства? – спросил он с нажимом.
– Маловато… но если хорошенько покопаться, то можно набрать и побольше.
– Да прекрати ты ходить вокруг да около.
– В списке их возможных рекрутов имен двадцать – из госдепартамента и Пентагона, – сказал Холлидей. – Это те, кто дает разрешение на экспорт лицензий и может швыряться миллионами просто потому, что им разрешено ими швыряться. А это весьма расширяет круг друзей.
– И сферы влияния, – добавил Конверс. – А как с Лондоном, Парижем, Бонном?… Что Йоханнесбург и Тель-Авив? – Опять-таки – есть имена.
– Насколько это достоверно?
– Есть списки, которые я сам видел. По чистой случайности. Кто из них принес присягу, я не знаю, но их звания и должности вполне соответствуют философской схеме их главарей.
– Новый рейх?
– Пока им недостает только Гитлера.
– А какова в этом роль Делавейна?
– Он может кого угодно возвести в ранг фюрера.
– Полная нелепица! Кто станет принимать его всерьез?
– В свое время его воспринимали достаточно серьезно. А результаты тебе известны.
– То было тогда, а не сейчас. Ты не ответил на мой вопрос.
– Те, кто уже тогда считал, что он прав, и не обманывай себя – таких тысячи. Самое опасное то, что есть несколько дюжин человек, у которых достаточно денег, чтобы оплатить и его, и их собственные безумства. Конечно же с их точки зрения это не безумие, а нормальное развитие истории, поскольку все остальные идеологические построения претерпели банкротство.
Джоэл хотел было что-то возразить, но сдержался – мысли его приняли иное направление.
– А почему ты не обратился к кому-нибудь, кто смог бы их остановить? Или хотя бы его?
– К кому?
– Неужели тебе нужно это объяснять? Наберется сколько угодно людей в правительстве – избранных или назначенных – и не менее дюжины различных департаментов. Взять хотя бы Верховный суд.
– В Вашингтоне надо мной просто посмеялись бы, – сказал Холлидей. – Помимо того, что у нас, кроме имен и предположений, нет никаких доказательств, не забывай, что на мне ярлык хиппи. Они тут же вспомнят о нем и пошлют меня подальше.
– И тем не менее Делавейн доверял тебе защиту своих интересов.
– Это только усложнит правовые аспекты. Стоит ли мне объяснять тебе это?
– Да, да, отношения адвоката и клиента, – заметил Конверс. – Ты автоматически попадаешь в невыгодное положение, еще не успев сделать и шага. Если только у тебя нет бесспорных доказательств того, что готовится новое преступление и что, продолжая молчать, ты становишься его пособником.
