Заглянуть вперед - [74]

Даже беглого взгляда было достаточно, чтобы ответить на главный вопрос, но существуют иногда шансы — один на миллион, поэтому я выпрямился, чтобы немного смотать леску, и тут мой дедуля сделал первую свечку. Он вышел наверх всем корпусом, щелкнул по воде, и я не поверил собственным глазам. Рыбина куда меньше его висела на стене в охотничьем домике. Когда он так выпрыгнул, я, совершенно инстинктивно, конечно, стравил немного лески, а потом смотал ее обратно, когда он опять ушел в воду, и снова держал его внатяг, на согнувшемся от напряжения удилище.

— Черт побери, — сказал я вслух. — Вот незадача.

Я переложил удилище в левую руку, зажимая леску между большим и указательным пальцами той же руки, убедился, что под ногами у меня твердая опора, наклонился, захватил воротник пиджака Лисона правой рукой, приподнял ему голову из воды и заглянул в лицо. Этого было достаточно. Утонул он или нет, он все равно был мертв. Я попятился и, медленно двигаясь задом наперед, вышел на берег, таща его за собой, и, уже когда я отпустил тело, и его плечи коснулись земли, моя форель сделала еще одну свечку.

Обычно такую рыбину нужно водить минут пятнадцать-двадцать, причем очень аккуратно. Но в данной ситуации, я, естественно, испытывал некоторое нетерпение, поэтому уже минут через десять подтянул ее в такое место, где ее можно было подцепить сачком. Она была на семь дюймов длиннее корзинки, и мне пришлось ее сгибать, хотя страшно не хотелось этого делать. Я посмотрел еще раз на голову Лисона и, оттащив его чуть подальше от воды, подложил под нее носовой платок, чтобы она не лежала на голой земле. Я накрыл верхнюю половину его туловища своим пиджаком, разобрал удилище и взглянул на часы. Двадцать минут второго. Очень хорошо. Когда я дойду до охотничьего домика, от форели «Монбарри» уже ничего не останется. Вулф в любом случае взъестся на меня, но что было бы, если бы я своим сообщением о найденном трупе перебил им процесс поглощения именно этого блюда, страшно даже подумать. Я зашагал по тропинке, держа удилище в одной руке, а корзинку — в другой.

По тропинке я добрался до домика гораздо быстрее, чем вброд по реке. Когда из-за деревьев показалась лужайка, я понял, что обед уже закончился, потому что все они вышли на веранду и пили кофе — четверо мужчин и две женщины. Поднявшись по ступенькам и направляясь к двери, я уже думал, что опять получу щелчок по носу, но О. В. Брэгэн окликнул меня:

— Гудвин! Вы не видели секретаря Лисона?

— Нет. — Я продолжал идти.

— Разве вы не ловили на его участке?

— Только с одной стороны. — Немного помешкав, я добавил: — Я промок, мне нужно переодеться, — и пошел дальше.

Войдя в дом, я сразу двинул на кухню. Повар и два официанта сидели за столом и обедали. Выяснив у них, где Вулф, я вернулся по своим следам, перешел через коридор в другое крыло. Дверь в комнату Вулфа была открыта нараспашку. Я вошел, заметив, что он укладывал что-то в чемодан, лежавший с откинутой крышкой на кровати.

— Что-то вы рановато, — хмыкнул он. — Очень удовлетворительно.

— Да, сэр. Я поймал четыре форели и одну суперфорель для Фрица, как и обещал. Ну, как обед?

— Сносно. Я приготовил двадцать рыбин, и все были съедены. Я уже почти готов, мы можем ехать. Немедленно.

— Да, сэр. Но сначала у меня отчет. Примерно в трех четвертях мили отсюда по реке, у валуна, возле самого берега, я обнаружил секретаря Лисона. Ноги у него были на берегу, а все остальное — в воде. Он пролежал там довольно долго: подмышки у него совсем холодные.

— О, господи. — Вулф, скривившись, смотрел на меня. — Как это на вас похоже. Он утонул?

— Не знаю. Я…

— Вы сказали мистеру Брэгэну?

— Нет, сэр. Я решил доложить вам. Я вытащил тело из воды на берег. У него пробит череп, сзади, чуть повыше правого уха, ударом или ударами, я бы сказал, камня или тяжелой дубинки. Просто упасть он не мог, это исключено, разве только специально взобрался на высокое дерево и упал оттуда, но поблизости таких высоких деревьев нет. Его кто-то ударил. Я подумал, что вам неплохо бы стоять рядом, когда я буду им об этом рассказывать, и лучше всего — с широко открытыми глазами.

— Пф-ф. Вы думаете, его убили.

— Ставлю двадцать против одного, как минимум.

Он поджал губы и скривился еще больше.

— Очень хорошо. Они его сейчас найдут. Они решили, что он заупрямился и хочет во что бы то ни стало наполнить свою корзину, и собрались после обеда на поиски. Раз он почти полностью был в воде, вы могли его и не заметить. Нет, проклятье, вы же его вытащили. Ну, хотя бы и так, снимайте все это и одевайтесь. Мы уезжаем. Я не намерен…

— Нет, сэр. — Я был тверд. — Вы же сами говорите, что я его вытащил. Они знают, что я ловил на этом участке. Мы, скорее всего, и до дома доехать не успеем. Нас остановят где-нибудь возле Олбани, привезут обратно, и знаете, где мы тогда проведем эту ночь? На ответ дается одна попытка.

Он набрал воздуха побольше — вдох, который наполнил его от горла до самой талии. Когда закончился выдох, он выпалил с ожесточением:

— Ну на кой черт вам понадобилась эта рыбалка? — Он снова вздохнул.

— Пойдите расскажите мистеру Брэгэну.