Загадочный поклонник - [46]

Подошла леди Федерстон:

– А что он тебе подарил?

– Что? Ах да. – Александра взглянула на сверток. – Не знаю.

– Так открой и взгляни.

Александра положила подарок на столик и развернула бумагу. Внутри был черный бархат. Удивление так и сорвалось с губ.

– Господи! – произнесла леди Федерстон.

На бархате, словно звезды в ночи, сияли бриллианты. Узор был сложным и одновременно простым. В средней части украшения находились пять опалов, оправленных в кованое серебро, отполированных и сияющих белым светом. Камни были расположены в шахматном порядке, каждый примерно на расстоянии полудюйма от другого. Александра узнала бриллианты. Они составляли ожерелье отвратительного вида, подаренное Тео. То самое, которое Грейсон украл у нее, когда они занимались любовью у него на корабле. Наверное, он сделал новую оправу, но опалы...

Вспомнился его голос, его прикосновение. «У меня есть опалы. Они будут сверкать в ваших волосах, словно белый огонь». И вот они перед Александрой.

Леди Федерстон взглянула на нее:

– Ты не говорила, что вы с виконтом Стоуком помолвлены.

– Нет, не помолвлены.

Леди Федерстон слегка побледнела.

– А зачем тогда делать тебе такие подарки?

Александра заставила себя вернуть драгоценности на бархатное дно коробочки.

– Понятия не имею.

Судя по лицу леди Федерстон, та задумалась.

– Будь осторожна, дорогая. В высшем свете множество злых языков. – Но тут леди Федерстон просияла. – Я поняла, в чем дело. Наверное, таким образом он заявляет о намерении сделать предложение. Как романтично! Ты и сосед-виконт, безнадежно влюбленные друг в друга.

– Да, – вздохнула Александра, упаковывая все в бумагу, – безнадежно.

Она повторила это позднее, стоя у туалетного столика и ожидая, когда новая горничная закончит ее прическу.

Горничная Джоан, простая женщина с каштановыми волосами, стянутыми в тугой узел, была мастерицей. У нее были рекомендации от баронессы и графини, сама она предпочитала тихий дом. Александра скрестила пальцы и сказала, что у нее большую часть времени спокойный дом.

Драгоценности лежали перед ней на черном бархате. Первым порывом было их спрятать, но смелости не хватило. Тиара была прекрасна. Александра никогда не любила бриллианты, считая их холодными и грубыми, но ювелир сделал из них подлинное произведение искусства. Использовав опалы Грейсона, он превратил безвкусную вещь, купленную мужем Александры лишь для того, чтобы продемонстрировать кредитоспособность, в элегантную и изящную вещицу. Стыдно скрывать такую красоту.

– Мадам, вы наденете это? – поинтересовалась из-за спины Джоан.

Она уже выразила свое восхищение, не спрашивая о происхождении драгоценности. Наверное, она посчитала это одной из вещей, доставшихся Александре от мужа.

– А? Нет, не думаю.

На квадратном лице Джоан отразилось разочарование.

– Но вам так это пойдет. У вас прекрасный цвет волос.

Не успела Александра запротестовать, как Джоан поднесла драгоценности к ее волосам.

Горничная была права. На красноватом фоне темных волос опалы сияли, словно белые звезды. Бриллианты сверкали чуть в отдалении, видные, когда на них попадал свет. Завораживающее зрелище.

– Взгляните, мадам. Это будет так хорошо смотреться с вашим новым платьем.

Ей очень хотелось надеть драгоценности. Грейсон заказал тиару именно для нее. Царский подарок.

Но почему? Сначала она была убеждена, что Грейсон решил сделать ее своей любовницей. После же разговора с мистером Хендерсоном Александра поняла, что Грейсон не лгал ей с самого начала, выразив сожаление по поводу того, что не может жениться. Злость и смятение сменились возмущением и горем. Грейсон собирался дать капитану Ардмору возможность себя убить. Раздражали мужские гордость и высокомерие, из-за которых женщинам и детям оставалось лишь горевать. Она поддерживала в себе раздражение, тем самым отгоняя страх. Сделку нужно порвать. Мысли путались, а чувства почти вышли из-под контроля. Александра строила планы. Правда, ни один из них не был разумным, как, например, встретиться с капитаном Ардмором и пригрозить арестом, если тот не оставит Грейсона в покое. Хотелось накричать на него, но эффект от этого едва ли будет большим.

Александра проигрывала в уме варианты, дыша так глубоко, что грудь упиралась в корсет. Она обратила внимание, что Джоан всматривается в ее отражение в зеркале. Александра подняла тиару:

– Да, я надену это.

Ванесса Ферчайлд остановилась перед зеркалом в спальне Александры, поправляя темный локон. Прием начался, гости входили, кареты теснились на Гросвенор-стрит – кучера пытались остановиться как можно ближе к красному ковру, лежавшему перед дверью. В приемной было довольно светло. Двери между комнатами были распахнуты, образовав таким образом зал, ковер убран в расчете на танцы. На втором этаже были открыты гостиная и столовая – здесь гости могли отдыхать, общаться, есть.

Мэгги должна была прибыть с отцом. Ванесса слегка улыбнулась, рассматривая платье в зеркало. Виконт пожелал вывести дочь в свет. Ванесса ожидала наверху, когда Мэгги утомится или виконт устанет от нее, отправив дочь в угол потише. Конечно, учитывая любовь виконта к дочери и неунывающий нрав Мэгги, это может случиться не скоро, если вообще случится. Она же, будучи образцовой гувернанткой, подождет. Роберт Джейкобс тоже в доме. Он прибыл в качестве гостя и друга виконта, хотя его истинной целью была охрана Мэгги. Последние три дня он повсюду сопровождал ее, а, следовательно, и Ванессу.