Загадочный остров Пасхи - [18]

Глава XVIII. ЗАВЕЩАНИЕ ОСТРОВА БЕЗМОЛВИЯ

Дома моя жена все еще разговаривает с нашим другом. Мы с Бобом нетерпеливо курим на улице. Еще час - и человек быстро скрывается в ночи. Он ничего мне не расскажет, так как секреты передаются только через посредника. Островитянин приходил, чтобы рассказать о пещере с наскальными изображениями, где хранятся последние тайны тех, кого называли длинноухими и о которых говорят, что "они были первыми из первых". Он долго рассказывал об этой пещере, затерявшейся на вершине Рано-Арои. Он сказал: "Никто и никогда не видел и не увидит священную пещеру. Те, кто писал о ней, говорили неправду. Правда, мы сделали много поддельных предметов, которые фотографировали потом в пещерах белокурые археологи. Это правда, потому что для нас, для нашего спокойствия, так было лучше". "Но, - сказал он, - тебе я расскажу о пещере, которую мне завещал мой дед тайком от отца, который слишком много болтал с белыми, завладевшими островом. Мой дед сказал: "Никто никогда не войдет туда, но ты можешь рассказать об этом месте, если ты поймешь и почувствуешь, что имеешь право это сделать. Если ты захочешь, то можешь отдать некоторые предметы, но продавать их не смей, так как в них еще заключена сила. Но помни, что ты никогда и никого не должен впускать туда". Эта пещера на вершине вулкана, но никто не сможет найти ее, потому что вход закрыт землей и травой. Иногда я хожу туда ночью, чтобы проведать и позаботиться о моаи кавакава. По обеим сторонам от входа находятся два трупа, слева - моаи кавакава из торомиро, затем два изображения Макемаке, два хорошо полированных топора, два рыболовных крючка, посередине находится моенга, [Циновка. - Прим. пер] укрепленная с трех сторон, внутри ее лежит дощечка с письменами, каменная ящерица, два плясовых весла, справа - четыре рыболовных крючка, две сгнившие дощечки из макои с письменами, каменная статуя, каменный топор, два детских трупа, над которыми в стене высечены изображения, голова ханау еепе, кусок тапы, калебаса с киеа, на полу лежат десять пальцев ног, каменная дощечка с письменами, каменное реи миро [Нагрудное украшение. - Прим. пер] и второе, из дерева, два каменных топора и очень красивая обсидиановая игла с ручкой, много мата и плохо сделанная скульптурка Макемаке". Эти сведения просто потрясающие, особенно если вспомнить, что в этой пещере спрятаны еще четыре дощечки с идеограммами, поскольку во всем мире их имеется всего около двадцати штук, Мы увидим эти предметы, но понимаем, что нам никогда не удастся проникнуть в само святилище. Должен заметить, что порой очень трудно перебороть себя и подавить привычный образ мышления, которое отказывается понимать Запрет. Мне страшно хотелось увидеть высеченную в камне голову ханау еепе. Мы мечтали увидеть оригинал, но, увы, наш друг сделал для нас лишь невероятно интересный рисунок с нее. Все предметы, которые нам удалось найти здесь, представляли собой в действительности лишь овеществленные тайны мысли, и благодаря этому они становились такими значительными, таящими в себе скрытые силы. Постараюсь объяснить: независимо от того, каковы бы ни были религия и образ мышления, пусть даже самого эротического характера, каждый ритуальный предмет, подвергавшийся любому вмешательству людей, сохраняет вложенные в него при этом духовные силы, а потом передает и распространяет их. Это относится ко всем предметам, за исключением тех, которые созданы из материалов, чьи природные качества подвергаются сильным изменениям. Поэтому в символах заложена колоссальная скрытая сила, сохраняющаяся в памяти островитян. Мы имеем в виду следующие главные проблемы: 1. Островитяне говорят, что некоторые предметы, хранящиеся в пещерах, не являются результатом творчества их предков. 2. Эти предметы являются для жителей острова источником беспокойства и тревоги, которые не смогла изгнать католическая религия. 3. Все искусство на острове антропоморфно. Существующий здесь вид осмоса между человеком и животными отражает неполинезийское первобытное сознание. Именно происхождение этой формы изображения, мне кажется, и представляет главный интерес. Есть здесь, например, изображение рыбы, называемой патуки. Эта рыба похожа и на лягушку, и на целаканта [Целакант - кистеперая рыба, имеющая длинные лопасти-плавники, напоминающие конечности наземных животных. - Прим. пер], поскольку у нее есть лапы. Есть и очень интересная легенда, где рассказывается о рыбе с лапами, от которой после десяти мутаций произошел человек. Мутации эти были вызваны изменением климата и, следовательно, изменением пищи, что в свою очередь вызвало ответные реакции приспособления у развивающихся организмов. Десять мутаций, десять изменений климата можно только подивиться точности этих указаний. В легенде упоминаются люди-птицы, люди-киты, людиящерицы, очень похожие на людей-крокодилов. И все эти люди в осмосе с основными формами жизни являются отражением совсем иного сознания. Между символизмом и тотемизмом лежит пропасть. А ведь эти предметы являются символами настолько, что и современные жители острова все еще стремятся разгадать их и пытаются воспроизводить. Всем этим реальным изображениям самого изощренного мастерства свойственна поза раздумья и ожидания. Искусство стало здесь сверхъестественным, а не колдовским, так как это было искусство воплощения. Эти предметы уже чужды современным рапануйцам, которые хотя и побаиваются, но почитают их, скрывая от чужих людей. Это творчество другой, не полинезийской, расы. Странно, что никто из исследователей не отмечал еще этой особенности стиля.