Загадочные женщины XIX века - [4]
Мадам де Меттерних высказывается еще более решительно: «Когда мадам де ля Бедойер появляется, свет люстр меркнет…»
Словно ослепленный мотылек. Наполеон III кружил вокруг излучавшей свет юной красавицы, не скрывая своего восторга, и вскоре придворные уже не сомневались, что головка Ее Высочества императрицы вот-вот будет увенчана весьма сомнительным украшением.
Это произошло спустя несколько дней. Мадам де ля Бедойер появилась в Тюильри в крайне возбужденном состоянии, «красноречиво свидетельствовавшем о той чести, которую ей оказал император».
На протяжении некоторого времени мадам де ля Бедойер могла позволить себе любую выходку, не опасаясь гнева придворных. Однажды во время приема мадам де ля Бедойер заметила входившую в зал незнакомую ей изящную брюнетку. Наклонившись к месье Руэ, находившемуся рядом с ней, она спросила:
— Кто эта вишенка?
Министр, улыбнувшись, поклонился и ответил:
— Это моя жена, мадам.
Мадам де ля Бедойер, смутившись, поспешила извиниться, отошла и присоединилась к стоявшим в отдалении придворным.
— Только что, — сказала она со смехом, — со мной произошла пренеприятная и вместе с тем прекурьезная история. Я разговаривала с месье Руэ, когда изящная брюнетка — вон она, видите? — вошла в зал. Я воскликнула: «Кто эта вишенка?»…
— И я имел честь представить вам свою жену… Мадам де ля Бедойер обернулась. Рядом с ней, по-прежнему улыбаясь, стоял месье Руэ, последовавший за ней…
Наполеон III, о котором Мериме говорил: «Ухоженная кошечка лишает его покоя недели на две, но, добившись своего, он тотчас же охладевает к ней и выбрасывает ее из головы», — быстро утомился от бестактной красавицы.
Чтобы отблагодарить ее за те приятные минуты, которые она ему доставила, он сделал ее мужа — к тому времени уже камергера — сенатором, и вот взгляд его уже покоится на прелестях других женщин.
После шести месяцев праведной жизни ему было необходимо встряхнуться. Он снял особнячок на улице Бак, расположенный между набережными и бульваром Сен-Жермен, где устроил свою гарсоньерку. Вечером, надев синий редингот, серые брюки со штрипками и шляпу, из тех, какие носили буржуа, взяв трость, он потайной дверью выскальзывал из Тюильри. В экипаже его ждали двое телохранителей. Он приезжал на улицу Бак, где проводил время то с какой-нибудь актрисой, то с кокоткой, то с субреткой, то со светской дамой, то с куртизанкой…
Всеми ими он был весьма доволен. Он сам признал это. Как-то во дворце в Тюильри затеяли игру в загадки. Все должны были ответить на вопрос: «Какая женщина более страстная любовница — светская дама или куртизанка?»
Когда подошла очередь Наполеона III отвечать, он сказал:
— Каждая женщина стоит многого в любви, какова бы ни была социальная подоплека ее чар. Потом улыбнулся и добавил:
— Сад, в который не ступает нога чужака, изобилует плодами, которые вкушает лишь его владелец. Но почему бы не поискать подобных же плодов в саду, войти в который не возбраняется никому?
Любовь Наполеона III к прекрасному полу привела к одному пикантному происшествию. Как-то вечером, когда во дворце был устроен праздник, император проходил через полутемный зал, и ему показалось, что на канапе лежит женщина. Он подошел, его рука скользнула под юбку, он погладил бедро и позволил себе еще кое-какие вольности.
Раздался громкий крик.
И Наполеону III пришлось принести извинения епископу Нанси, который, устав от суеты, прилег на минутку отдохнуть на канапе и заснул невинным сном.
Евгения даже не подозревала о проказах императора. Она не замечала грязи, царившей вокруг нее, и походила на лебедя, скользящего по поверхности сомнительных вод. Ничто к ней не прилипало. В разгар бала, когда, как написано в одних мемуарах, «в каждом взгляде таился призыв к сладострастию», на ее лице блуждала немного натянутая грустная улыбка фригидной женщины.
Обиженная природой, она оказалась вышвырнута из омута сладострастия, затягивающего женщин и мужчин, и была не в состоянии представить себе, что можно мучиться любовным желанием. Она была ослеплена высоким мнением о своей внешности, и ей не приходило в голову, что император может предпочесть другую женщину.
И вдруг она узнала, что Наполеон III возобновил отношения с мисс Говард…
Новый прилив симпатии датируется самым концом июня. Во всяком случае 2 июля некий осведомитель пишет префекту полиции Мопа: «Говорят, что Людовик-Наполеон полностью восстановил отношения с мисс Говард и что на семейном горизонте императорской четы появились тучки».
Полицейский прибегнул к эвфемизму. На самом деле «тучки» были бурей, обрушевшейся на Тюильри. Императрица не выносила, чтобы кто-либо прикасался к ее вещам. Это был род мании. Если она замечала, что в коляске сдвинута с места подушка, лицо ее становилось белым от гнева. Можно представить, какое бешенство охватило ее и какие муки она испытывала при мысли о том, что легкомысленные ручки мисс Говард могут нарушить порядок в ее столь замечательно устроенном мире.
В течение нескольких недель скандалы разражались один за другим. Слуги и придворные были в упоении. Они кружили неподалеку от жилых комнат императора и императрицы и жадно ловили доносящийся оттуда шум. 21 сентября префект полиции писал: «Императрица, узнав, что император и мисс Говард снова сблизились (согласно одним источникам) или вступили в переписку (согласно другим источникам), объявила супругу о своем намерении покинуть Сен-Клу и Францию в том случае, если он не вспомнит о своем достоинстве и не осознает своего долга перед женщиной, которую сам выбрал. Произошла бурная сцена. Ее Высочество императрица заявила, что главное для нее не трон, а муж, что она выходила замуж не за императора, а за человека, и что она не потерпит оскорблений… Император, спокойный и ласковый, несмотря на свою неправоту, в конце концов обещал прекратить переписку с особой, о которой шла речь, и ярость императрицы поутихла».
Государственный переворот, великие сражения, головокружительный подъем на вершину власти, честолюбивые планы завоевателя половины мира и многочисленные романтические любовные связи с известнейшими красавицами — такова удивительная судьба императора Бонапарта. Какую же роль сыграла в его жизни самая известная из всех женщин — Жозефина, его жена? Для широкого круга читателей.
Падение монархии, говоря словами социолога Андре Ривуара, имело сексуальные причины. Если бы Людовик XV не был распутником, а Людовик XVI — почти импотентом, революция могла бы никогда не совершиться. Оргии одного и целомудрие другого способствовали окончательному падению престижа королевской власти.Итак, французская революция, как и большинство великих событий истории, имела сексуальные корни… Женщины, при чьем содействии устанавливалась во Франции монархия (автор старался показать это в предыдущих томах серии), в конечном итоге стали причиной ее разрушения…Да это и неудивительно: в стране, где уважение к хронологии заставляет ее жителей быть, прежде всего, галлами, а потом уже французами, дамы оказывают значительное влияние на политику.
С 1660-х годов маленький, окруженный лесами охотничий замок волей Людовика XIV превратился в величественный дворец, обрамленный грандиозным парком. Среди лужаек и рощ Версальского парка, там, где распускались водяными цветами многочисленные фонтаны, Король-Солнце гулял с дамами своего сердца. Сколько их было? Какая разница… Каждая из них была единственной и неповторимой для короля, и Версаль существовал только для нее и для него…О галантной любви Короля-Солнца и любовных интригах Версаля рассказывается в этой книге.
С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.
«Мужчину создает женщина, она же его губит» — гласит старинная корсиканская пословица. Судьба Наполеона I как нельзя лучше подтверждает эту народную мудрость. Достигнув благодаря Дезире Клари и Жозефине головокружительных высот, он связал свою судьбу с Марией-Луизой, был низложен и бесславно окончил свои дни в ссылке. В зените славы он расстался ради ненавидевшей его принцессы из рода Габсбургов, с той, которую с благоговейным трепетом называл своим «добрым ангелом». Став марионеткой в опытных руках молодой чувственной женщины, сумевшей сделать супружеское ложе местом самых упоительных и сладостных сражений, он за четыре года потерял империю, на созидание и упрочение которой ушло пятнадцать лет его жизни.
В одном из своих персидских писем Монтескье писал:«…Когда я приехал во Францию, покойным королем полновластно управляли женщины, а между тем, если принять во внимание его возраст, я думаю, что он нуждался в них меньше всех других монархов в мире... В Персии жалуются на то, что государством управляют две-три женщины. Гораздо хуже обстоит дело во Франции, где управляют женщины вообще и где они не только присваивают себе целиком всю власть, но и делят се между собою по частям.»Ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца.
Хладнокровный делец Трэвис Сойер много лет мечтает отомстить семье Грант, когда-то бесцеремонно расторгнувшей с ним контракт, не выполнив условий договора. Джулиана Грант – энергичная бизнес-леди, не подозревая о коварных намерениях Сойера, нанимает его своим финансовым консультантом. Деловое сотрудничество Трэвиса и Джулианы превращается в страстный роман… После пылкой ночи любви Джулиана вообразила, что нашла идеального мужчину, а Трэвис осознал, что слишком далеко зашел в своих планах мести…
Рождество – пора чудес, когда даже самая роковая ошибка может обернуться невиданным счастьем, а незнакомец, доселе не знавший тепла семейного очага, наконец-то обретет свой дом. Только как это счастье удержать?
У поднявшегося из низов миллионера Нормана Мелтона было всё — кроме положения в английском высшем свете, отвергшем богатого выскочку… У нищей аристократки Карлотты Леншовски не было ничего — кроме блестящего титула и голубой крови одного из древнейших родов Европы… Их брак изначально был основан на ледяном расчете — однако очень скоро Норман и Карлотта стали осознанавать, что буквально созданы друг для друга…
Когда в светском обществе появляется новый человек, да еще молодой и богатый князь, к тому же иностранец, все стремятся к знакомству с ним. И если он делает предложение юной дебютантке, это не может не вызвать изумление и зависть светских львиц.Княжна Лиза Хованская принимает предложение заморского гостя Гвидо Кавальканти стать его женой. Жених приглашает нареченную в Италию, в родные края. Там Лизанька попадает в водоворот страшных, мистических событий и чуть не лишается жизни. Какие мрачные тайны хранит дворец итальянских князей?Какие замыслы вынашивает жених, оказавшийся загадочным незнакомцем?
Катенька Дымова выходит замуж за отставного офицера Алексея Долентовского и вместе с ним приезжает в родовое поместье. Муж очень любит прелестную женушку, но ее сердце молчит — она не чувствует к супругу особенной страсти. В старом доме помещиков Долентовских с новой хозяйкой начинают происходить странные события: призрак белой дамы является во сне и наяву и манит, манит за собой, обещая раскрыть страшную тайну и предостерегая от опрометчивых поступков.А тут еще местный ловелас, их сосед, вскружил бедной Катеньке голову…
Заветное желание стр. 6-216Темный поток стр. 217-411Два романа Б. Картленд "Заветное желание" и "Темный поток" привлекают внимание стремительным развитием любовной истории.В первом романе – провинциальная девушка из Ирландии заставляет страстно полюбить себя столичного денди и ловеласа, во втором романе на фоне войны прослеживается судьба богемного художника и его семьи.
Сюжет шестого тома серии «Истории любви в истории Франции» разворачивается на фоне Великой французской Революции и последовавших за ней перемен в жизни Франции. Потрясения, опрокинувшие за несколько месяцев монархию, просуществовавшую тринадцать веков, и изменившие лицо Франции, стали следствием сложнейших и запутаннейших любовных интриг, в которых все переплетается удивительным образом. Это лишь еще одно доказательство того, что любовь — чью роль «серьезные» историки упорно отрицают, — движитель всех великих мировых событий.
Второй том «Историй» целиком посвящен последним Валуа, от Людовика XI до Генриха III.Как известно, представители второй ветви этой династии славились неутомимостью в альковных играх, любовь в их жизни занимала огромное место, и вряд ли будет преувеличением утверждать, что именно в постели они проявляли наибольшую активность.Радость жизни толкала их время от времени на совершение поступков, которые могут покоробить современное целомудрие. А в те времена это никого не шокировало. Как справедливо заметил некий автор, живший в XVI веке, «эта эпоха не отличалась показной добродетелью…».
«…Потрясение, которое смогло за несколько месяцев свергнуть монархию, правившую страной в течение тринадцати веков, и изменить облик Франции, это потрясение имеет в основе своей серию любовных интриг, связанных друг с другом самым удивительным образом… Таким образом, мы получаем еще новые доказательства того, что любовь, роль которой в Истории современные ученые упрямо стараются не замечать, была движущей силой и причиной всех человеческих поступков, подобно тому, как в предыдущие века она подвигала всех принцев на их деяния….».
С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.