Загадочные страницы русской истории - [75]

Довольно скоро им, как и всей армии, пришлось зарываться в землю, сражаться гю-пехотному. А ведь в пехотных полках одних только строевых нижних чинов было свыше четырех тысяч! Думается, что, оставшись в Петербурге, вымуштрованные гвардейские кирасиры принесли бы гораздо больше пользы и армии, и престолу.

Вдруг вспомнилась фраза, некогда услышанная в театральном спектакле: «Она была, Троянская война — и нет теперь ни Трои, ни троянцев…» Летом 1914 года в войну в Европе вступили три империи: Россия, Германия и Австрия. Первая из них рухнула в 1917 году, две другие — в 1918 м. Впереди у народов этих стран оказались огромные испытания. Судьба российского царя известна; свергнутый с престола австрийский император Карл I был сослан на остров Мадейру, где скончался в 1922 году в возрасте 35 лет; кайзер Вильгельм II лишь две с половиной недели не дожил до нападения Гитлера на СССР.

Конечно, не эти слабые монархи развязывали войну, но все ли возможное сделали они для того, чтобы остановить имперское самоубийство?

Дилетант в голубом мундире, или «третий путь» генерала Джунковского

Наш собеседник — ветеран спецслужб и писатель Борис Георгиевич Колоколов.

В апреле 1827 года по указу императора Николая I в России был образован Отдельный корпус жандармов (ОКЖ), перед которым была поставлена следующая триединая задача: жандармские дивизионы и команды выполняют обязанности исполнительной полиции; жандармскополицейские управления железных дорог и их отделения занимаются охраной порядка и благочиния в районе железных дорог и визированием паспортов на границе; все остальные жандармские части выполняют обязанности по обнаружению и исследованию государственных преступлений и надзору за государственными преступниками, содержащимися под стражей. Возможности наблюдательной полиции и агентуры ОКЖ использовались и для контрразведывательной деятельности.

К числу наиболее ярких, противоречивых и нестандартных фигур на тусклом фоне политического сыска России начала XX века относился Владимир Федорович Джунковский (1865–1938) — московский вицегубернатор и губернатор с 1905 года, назначенный в январе 1913 года товарищем министра внутренних дел, заведующим полицией и командиром Отдельного корпуса жандармов.

— Это назначение определялось личным выбором Николая II?

— Не совсем так. В феврале 1913 года государь назначил министром внутренних дел Николая Александровича Маклакова, выпускника историкофилологического факультета Московского университета. Он служил по ведомству министерства финансов в качестве управляющего Полтавской казенной палаты, отличился во время торжеств по случаю 200-летия Полтавской битвы и был затем выдвинут на пост черниговского губернатора, В первых числах января 1913 года Маклаков — тогда еще управляющий МВД — позвонил в Москву Джунковскому и предложил ему занять должность своего товарища, курирующего работу Департамента полиции, намекнув, что его кандидатура уже согласована с царем.

— В таких случаях отказываться не полагалось?

— Да, хотя предложение это Владимир Федорович принял на определенных условиях. В своих мемуарах он вспоминал: «Я решился на предстоящий мне тяжелый труд прежде всего из чувства долга, не считая себя вправе отказываться, тем более что мне казалось, что именно в этой области — охране порядка в империи — я сумею принести некоторую пользу, упорядочить полицейское дело, так как очень хорошо знал отрицательные стороны в деле розыска, провокационные способы, к коим прибегала охрана…» Для осуществления своих грандиозных планов Джунковский потребовал для себя и должность командира ОКЖ, что в первоначальные планы министра не входило. Тем не менее он принял это условие, и ему с большим трудом и при прямом содействии государя удалось перевести на другую должность в МВД тогдашнего командира корпуса генерал-лейтенанта В. А. Толмачева. Также безоговорочно Маклаков принял и другие условия Джунковского: избавить его от обязанности выступать в Думе на общих собраниях, предоставить полную самостоятельность в действиях и распоряжениях по Департаменту полиции с одновременной прямой ответственностью по всем делам полиции и охраны.

— Можно понять, что Джунковский был хорошо осведомлен об особенностях полицейской деятельности. Откуда? Опыт губернаторской службы?

— В мемуарах он писал, что эта деятельность не входила в круг служебных обязанностей московского губернатора. По его признанию, он был совершенно незнаком с техникой розыскного дела — т. е. абсолютно некомпетентен в вопросах крайне важного политического сыска, за который брался с благими намерениями его улучшения… Маклаков и Джунковский были, как говорится, два сапога пара, и из тандема этих двух дилетантов ничего путного выйти не могло. А ведь до Февральской революции оставалось только четыре года.

— То время в России характеризовалось, скажем по-современному, резкой политизацией общества. Кому симпатизировал Джунковский?

— Перед ним стоял выбор: быть то ли на стороне либеральной общественности, стремившейся свергнуть самодержавие и ненавидевшей его охранные органы, то ли на стороне возглавленного им ведомства, ведущего борьбу с «революционной заразой». Владимир Федорович избрал «третий путь» — и нашим, и вашим, пытаясь совместить высокие общечеловеческие моральные принципы с агентурно-оперативной деятельностью политического розыска. Попытка эта завершилась тем, что своей дилетантской реформаторской деятельностью Джунковский нанес непоправимый урон вверенному ему ведомству, разоружив его и обескровив в самый канун революционной бури.