Загадочные исчезновения - [3]

Андрей Танасейчук

Возможно ли это?

Проклятая тварь

I

За грубо сработанным столом при свете сальной свечи сидел человек и что-то читал в изрядно потрепанной амбарной книге. Записи производились от руки, и почерк автора был, видимо, не очень разборчив, поскольку читавший то и дело подносил книгу поближе к огню, дабы рассмотреть написанное. В такие моменты тень накрывала большую часть помещения, погружая во тьму лица и фигуры тех, кто находился рядом. Их было восемь. Семеро молча и неподвижно сидели у бревенчатых стен хижины. Помещение было невелико, и любой без труда мог дотянуться рукой до восьмого, лежащего на столе и накрытого простыней. Он был мертв.

Человек читал про себя, все молчали. Казалось, они чего-то ждали, только мертвец был безучастен к происходящему. Из темноты, снаружи, через прямоугольное отверстие, служившее окном, в помещение врывались звуки ночи: протяжный вой далекого койота и крики ночных птиц, пение цикад, гул жуков и иных насекомых – весь этот привычный ночной шум, такой отличный от звуков дня, – такой естественный, но такой незаметный и неслышный при обычных обстоятельствах. И вдруг он стих – словно внезапно что-то заставило замолчать ночных обитателей. Иных возникшая пауза могла насторожить, но не тех, кто собрался в хижине, – по их грубым лицам даже при скудном свете единственной свечи было видно, что они не склонны к пустому любопытству. Очевидно, это были местные обитатели – фермеры и лесорубы.

Читающий был человеком иного склада, и, хотя костюм изобличал в нем местного жителя, он явно принадлежал к образованной части общества. Едва ли его платье было пошито в Сан-Франциско, грубые башмаки совсем не походили на городские штиблеты, да и шляпу, сброшенную на пол (он один обнажил голову), он надевал явно не в качестве украшения. Лицо его, если не обращать внимания на суровое выражение, можно назвать располагающим, даже приятным. Впрочем, суровость его могла быть напускной – ее предполагала должность, которую он исполнял. Он был коронером. По своей должности человек этот и был погружен в чтение – записную книгу обнаружили среди вещей покойного, в хижине, где проводилось дознание.

Завершив чтение, коронер убрал книгу в нагрудный карман. Почти одновременно дверь распахнулась и внутрь вошел молодой человек. Вот он точно не принадлежал к числу местных обитателей и был горожанином, – его выдавали и внешний облик, и одежда. Впрочем, последняя была грязной и пыльной, ее владелец явно проделал долгий путь. Он и вправду ехал издалека и торопился, чтобы успеть на дознание.

Коронер приветствовал вошедшего кивком головы, остальные сидели неподвижно.

– Мы вас ждали, – сказал коронер. – Нужно покончить с этим делом сегодня.

– Прошу прощения – я вас задержал. – Молодой человек улыбнулся. – Уехав, я не собирался скрываться от правосудия. Я был в редакции газеты – отвез историю о том, что, как я думаю, мне предстоит изложить вам здесь и сейчас.

Коронер улыбнулся и заметил:

– Думаю, то, что напечатают в газете, будет отличаться от того, что вы расскажете здесь под присягой.

– Это уж вы сами решите, – с жаром ответил прибывший, покраснев. – Впрочем, у меня имеется дубликат материала, что отдан в газету, – я его скопировал. История эта будет опубликована не в разделе новостей, а в литературном отделе – уж слишком невероятной ее сочли. Но она – я настаиваю на ее верности и могу поклясться – часть моих показаний.

– Но вы только что сами признались, что история слишком невероятна.

– Возможно, мои слова мало для вас значат, сэр, но клянусь, они – чистейшая правда!

Судя по всему, негодование молодого человека не произвело особого впечатления на должностное лицо. Некоторое время коронер молчал, задумчиво глядя в пол. Люди, сидевшие у стены хижины, вполголоса переговаривались, почти не отводя взглядов от лица трупа. Но вот коронер поднял глаза и произнес:

– Продолжим дознание.

Все сняли шляпы. Свидетеля привели к присяге.

– Ваше имя? – таков был первый вопрос.

– Уильям Харкер.

– Возраст?

– Двадцать семь лет.

– Вы были знакомы с покойным Хью Морганом?

– Да, я его знал.

– Вы находились рядом в момент его смерти?

– Да.

– Как это получилось? Я имею в виду, почему вы оказались рядом?

– Я приехал к нему на охоту. А еще мы собирались сходить на рыбалку. К тому же мне хотелось получше к нему присмотреться: изучить этого человека, понять его странный, уединенный образ жизни. Он мне интересен как типаж, литературный прототип… Знаете, я иногда сочиняю разные истории…

– А я иногда почитываю…

– Благодарю вас…

– Истории вообще… Не ваши.

Присяжные засмеялись. В мрачной обстановке шутки воспринимаются по-особенному. Смех на передовой вспыхивает легко и по любому поводу; острота, брошенная в камере смертников, способна сразить наповал.

– Изложите обстоятельства смерти этого человека, – приказал коронер. – Можете использовать любые заметки и записи – это не возбраняется.

Свидетель понял намек. Он вытащил рукопись из нагрудного кармана, поднес поближе к свече, полистал и, найдя нужный отрывок, начал читать.

II

«…Солнце еще не взошло, когда мы вышли из дома. Мы собирались поохотиться на перепелов, поэтому в руках у нас были дробовики. Мы взяли с собой и собаку. Морган сказал: