Загадочная женщина - [28]

Она много рассказала мне о Кредитонах, за это я ей благодарна. Она сообщила мне шепотом, что моя пациентка склонна к психопатии. Я называю это истерией. Она страстная женщина, покинутая своим мужем. По-моему, она просто одержима им. Каждый день она пишет ему письма, а потом их рвет. Мусорная корзинка полна обрывков бумаги. Мисс Беддоуз говорит, что его присутствие дома не очень-то желательно из-за «позора». Какого позора? Хотелось бы знать. Но она не может мне сказать. Это что-то, о чем здесь никогда не говорят. Создается впечатление, что его специально держат в отдалении. Миссис же Стреттон терпят лишь из-за ребенка. «Понимаете, – объяснила мне гувернантка, – если мистер Рекс не женится, ребенок будет наследником». Запутанная история, я еще не очень все понимаю, но скоро разберусь. Большая часть моего времени уходит на мою пациентку. Мне приходится готовить ей еду, так как доктор Элджин прописал специальную диету. Она ведет себя, словно ребенок. Я подозреваю, что кто-то из слуг тайком таскает ей шоколад. Она обожает кофе и готовит его сама. Для этого у нее в комнате есть спиртовка. Если бы она была здорова, то несомненно бы растолстела. Она ленива и любит лежать в кровати, хотя доктор Элджин не разрешает ей этого. Она приказывает горничным закрывать окна сразу же после того, как я их раскрываю. Она ненавидит «холод», а ведь свежий воздух ей необходим.

Сегодня я узнала, что жена Бэйнса Эдит – сестра Эллен. Она специально пришла ко мне, чтобы сообщить об этом. Она хотела сказать, что с удовольствием поможет мне устроиться поудобнее. Какая милость со стороны жены дворецкого. Она следит за всеми горничными и держит их в благоговейном страхе. Должно быть, Эллен дала мне хорошую рекомендацию.

1 мая. Сегодня произошло два волнующих события. Жизнь в замке мне нравится все больше и больше. В воздухе стоит напряженная атмосфера. Я не знаю, чего ждать от своей пациентки, мне приходится постоянно быть настороже. К примеру, что могло случиться с капитаном, из-за чего его присутствие так нежелательно здесь? Зачем тогда привезли его жену, а не оставили у нее на родине. Он бы смог ее там навещать.

На каком-то острове. Так она сказала: «Остров». Я хотела спросить «где», но удержалась. Если проявляешь любопытство, она замолкает.

Первое приключение – мое знакомство с наследником Кредитонов. С самим Рексом. Уложив пациентку после обеда отдыхать, я отправилась погулять в сад. Он огромный, как и следовало ожидать. В поместье живут четыре садовника со своими женами. Лужайки словно покрыты зеленым бархатом – как бы я мечтала иметь такого цвета платье, – позже эти травяные покровы будут просто сиять. Сейчас отличительной особенностью сада является очаровательные резуха и обриеция, которые лиловато-розовыми и белыми пучками растут на террасах серого камня. Первое, что пришло мне в голову, когда я оказалась здесь, – богатство. Сразу видно, что дом принадлежит миллионерам первого или второго поколения. Кредитоны постоянно прилагают все усилия, чтобы следовать традициям, чтобы их род и происхождение были лучшими, какие можно купить за деньги. Имение совершенно отличается от поместья Хенрок, где я ухаживала за леди Хенрок до работы в «Доме Королевы», она, кстати, задолжала мне пятьсот фунтов. Поместье Хенрок существовало пятьсот лет. Несмотря на то, что оно уже пришло в ветхость, разница была очевидна. Когда я разглядывала замысловатые солнечные часы, ко мне подошел сам наследник миллионов, Рекс Кредитон, собственной персоной. Мистер Рекс, не сэр, на эту приставку к своему имени имел право лишь сэр Эдвард, к огорчению ее милости. Он был среднего роста, симпатичный, хотя красивым его едва ли можно было назвать; выглядел он достаточно уверенным, и все же в нем проглядывала робость. Одет он был в безукоризненный костюм, наверное, шил его в Савайл Роу. В Лангмауте подобной работы не сыщешь. При виде меня он удивился, поэтому я решила представиться.

– Я – сиделка миссис Стреттон, – сообщила я.

Он поднял брови, они у него светло-рыжие, ресницы тоже рыжие, глаза цвета топаза – желто-коричневые, орлиный нос, как на портрете сэра Эдварда, очень белая кожа, усы отливали золотом.

– Вы слишком молоды для такой профессии, – заметил он.

– Я достаточно квалифицированна.

– Уверен, что вы бы не стали работать, если бы вас не вынудили к этому обстоятельства.

– Я тоже в этом уверена.

Я видела, что внешне я понравилась ему, хотя он и сомневался в моих способностях. Он спросил меня, как долго я нахожусь в замке и довольна ли я своей работой. Я ответила, что довольна, и выразила надежду, что он не возражает против моих прогулок в саду. Он ответил, что нисколько, и стал умолять, чтобы я гуляла везде, где ни пожелаю. Он решил показать мне сад, озеро и заросли, которые были посажены сразу после его рождения, теперь они превратились в небольшой еловый лесок. Сквозь него вела тропинка прямо на край скалы. Он провел меня туда и стал изучать железную ограду, сказав, что садовникам даны строгие указания следить за тем, чтобы ограда была в хорошем состоянии. «Это необходимо», – заметила я. В этом месте был резкий спуск прямо в ущелье. Облокотившись на ограду, мы смотрели на дома на противоположной стороне за мостом. Он окидывал местность гордым взглядом собственника, и я вспомнила, как Анна говорила, что Лангмаут обязан своим процветанием Кредитонам. В этот момент он казался важным и властным. Он стал рассказывать о Лангмауте и судостроении, я слушала ею с большим интересом. Я понимала, что в этом суть его жизни, как когда-то было сутью жизни его отца. Я заинтересовалась историей «Леди Лайн» и готова была слушать его еще и еще, а он был готов все говорить и говорить.