Загадки теории эволюции. В чем ошибался Дарвин - [2]
В пародии, как известно, есть доля подлинности. Хотя Чарлз Дарвин не утверждал, будто человек произошёл от обезьяны. Он писал, что они – ближайшие родственники наших далёких предков. Опровергнуть эту идею научным методом не удаётся. Напротив, появляются новые данные в её пользу, добытые генетиками.
Креационисты, сторонники неизменности видов живых существ, возражают против идеи эволюции. Их мнение опровергает палеонтология: многие миллионы видов в геологической истории возникали и вымирали. Эти факты зафиксированы неопровержимо в каменной летописи планеты – слоях осадочных горных пород.
Карикатуры на Чарлза Дарвина
Портрет Чарлза Дарвина работы Дж. Ричмонда, 1839 г.
Почему же вновь и вновь приходится возвращаться к анализу, обсуждению и даже критике дарвинизма?
• Дарвинизм имеет мировоззренческое значение. Он стал краеугольным камнем одной из наиболее популярных разновидностей материализма.
• Мировоззренческие основы дарвинизма перенесены в социологию, а оттуда и в массовое сознание. Это оказывает заметное влияние на жизнь общества.
• За последние годы началась новая волна критики дарвинизма. Упомяну некоторые работы: В.Н. Назаров «Эволюция не по Дарвину. Смена эволюционной модели» (2005), Ю.В. Чайковский «Наука о развитии жизни. Опыт теории эволюции» (2006), А. Пикок «От науки к Богу» (2002), переиздана книга И.Ю. Попова «Ортогенез против дарвинизма» (2005).
Научная теория, влияющая на мировоззрение и общественное сознание, затрагивает области философии, религии, политики. Поэтому она вызывает острые споры, нередко основанные на недоразумениях, искажении фактов, путанице понятий и становится оружием в идеологической борьбе, в которой истина погибает первой.
В 1975 году вышла моя книга «Время – Земля – мозг». Это была попытка мягкой критики дарвинизма с возрождением интереса к идеям направленности эволюции, возможности наследования приобретённых признаков. Главной моей задачей было доказать взаимную зависимость биологической и геологической эволюции в истории Биосферы.
Для познания эволюционного процесса недостаточны сугубо биологические исследования, обобщения. Ведь живые организмы всего лишь малая, хотя и принципиально важная часть особой земной оболочки.
В то время дискуссии на эту тему вызвать не удалось: слишком крепкой была твердыня дарвинизма, защищала которую мощная и хорошо вооруженная знаниями армия академиков, докторов и кандидатов наук.
Позиции дарвинистов поколебать не так-то просто. Такие попытки делаются постоянно, но они подавляются мощным потоком научных трудов, разрабатывающих различные аспекты дарвиновского учения на новых уровнях знаний.
Ко времени выхода моей упомянутой выше книги появилось много работ по химическим и физическим эволюционным процессам. Например, монографии: И. Пригожин «Введение в термодинамику необратимых процессов» (1960), А.М. Жаботинский «Биофизика» (1964), А.П. Руденко «Теория саморазвития открытых каталитических систем» (1969), П. Гленсдроф и И. Пригожин «Термодинамическая теория структуры, устойчивости и флуктуаций» (1973), сборник «Принципы самоорганизации» (1966) и т. д.
Подобные труды сугубо специальные, отчасти формальные, не во всём для меня понятные. Пытаясь использовать их выводы для объяснения развития нервной системы, я начал писать статью «Самоорганизация материи»… Доказать этот тезис мне не удалось.
В книге Гленсдорфа и Пригожина меня заинтересовала ссылка на высказывание Герберта Спенсера о том, что эволюция основана на принципе «неустойчивости однородного». Однако известно, что алмаз, состоящий из одного химического элемента, – наиболее твёрдый и устойчивый минерал, тогда как сложнейшие органические молекулы легко распадаются на части.
Прав был Дарвин, который после знакомства со Спенсером и его трудами пришёл к заключению, что биологические принципы, высказанные знаменитым философом, не имеют «сколько-нибудь серьёзного научного значения… Они не могут оказать никакой помощи в предсказании того, что должно произойти в том или ином частном случае».
Но и эволюционная теория Дарвина в некоторых сложных аспектах развития жизни и разумных существ на Земле показалась мне сомнительной, а мировоззрение, основанное на его теории, – далёким от реальной жизни природы.
Просвещённый читатель, не говоря уже о биологе, вправе воскликнуть: «Да кто вы такой?! Как можете посягать на замечательную и признанную мировым научным сообществом теорию? Успокойтесь и вспомните басню Крылова “Слон и Моська”».
Не воображаю себя корифеем биологической мысли. Сознаю свою ограниченность в этих проблемах, с уважением и признательностью отношусь к специалистам, знаниями которых пользуюсь.
Эволюционная теория не относится к компетенции какой-то одной научной области. Она основана на достижениях сравнительной анатомии, физиологии, генетики, гистологии, эмбриологии, биохимии, неврологии, психологии, биофизики, исторической геологии, палеонтологии, экологии, зоологии, ботаники, биогеохимии, молекулярной биологии, теории систем…
Безнадежны попытки освоить эту лавину информации, а затем сделать теоретические обобщения. Приходится в пределах своих профессиональных знаний выступать как специалист, а в остальных случаях – как дилетант. Другого выхода нет. Возможные ошибки, неточности, недостаток знаний заслуживают снисхождения.
