Загадки старинных кладов - [6]

К 16.00 основная часть озера Тряского уже отработана, но к этому времени сам я еле держусь на ногах, поскольку на льду присесть просто негде. Но усталость столь сильна, что отдохнуть просто необходимо. Иду к берегу, нахожу в лесу сломанное дерево и, не снимая с себя прибора, укладываюсь на него в позе полудохлого крокодила. Ни согнуться, ни повернуться. Но все же немного полегче, поскольку не на ногах. 15 мин передышки, и, к сожалению, надо вставать. Озеро ведь большое, по площади чуть меньше половины квадратного километра, а я осилил всего 2/3. Остается отработать только извилистый и малоперспективный аппендикс, но поскольку в нем одном можно утопить целый эшелон тяжелых танков, то пренебрегать им я не имею права. Правда, здесь я уже слегка подхалтуриваю — не дохожу до берега метров по 20, поскольку так видно, что там слишком мелководно и ни один уважающий себя Батый что-либо прятать там не будет.

Прошло еще два часа. Эхо неожиданно донесло до моих ушей старческое шарканье армейских бахил, и я с усилием поднял отяжелевшую голову. Самый дальний от Селигера край Тряского озера совсем близко. Еще 2–3 прохода, и наступил конец моим мучениям. Погода давно поменялась. Вместо приятного весеннего солнца с холмов яростными порывами скатывается холодный воздух, заставляя поторапливаться. Но вместо этого я присел на пенек и еще раз просмотрел сделанные за день замеры. Но, увы, никаких видимых и хорошо заметных аномалий мною не выявлено. Однако надежды я не терял, поскольку еще предстояло нанести полученные данные на крупномасштабный планшет. Иногда это помогало, особенно в тех случаях, когда искомый объект представлял собой достаточно мелкую россыпь, находящуюся к тому же на приличном расстоянии от головки прибора.

К настоящему времени эта работа уже проделана и я прямо сейчас демонстрирую читателям окончательный результат всех наших многотрудных усилий. Из представленной схемы ясно видно, что магнитуды пересекали поверхность озера очень плавно, почти не отклоняясь на открытых пространствах и лишь слегка изгибаясь вблизи берегов. Обыкновенно подобная картина наблюдалась лишь там, где напрочь отсутствовали какие-либо залежи металла. Отсюда можно сделать однозначный и единственный вывод: озеро Тряское — девственно чисто и не содержит в своих глубинах никакого клада.

Наш поиск, увы, окончился безрезультатно. Но что же теперь получается с красивой легендой? Неужели постоянные видения госпожи Сугробовой являлись лишь пустой игрой ее воображения? Но может быть, она в своих поисках нужного озера просто несколько промахнулась. Ведь повторюсь еще раз, небольших озер вблизи Селигера много, и все они похожи одно на другое. Так что вполне возможно, что мне еще придется возвращаться к данной теме.

Волжская круговерть

Река Волга, как одна из важнейших транспортных магистралей Руси, не могла не привлечь к себе внимания кладоискателей. Вдоль привлекательной для перевозчиков грузов артерии двигались и большие материальные ценности. А за ценностями торговцев, купцов и лиц государственных охотились многочисленные грабители, некоторые из которых промышляли там многие годы. Так какого же рода клады можно отыскать, двигаясь вдоль бесконечных волжских берегов?

Вот что пишет на эту тему Леонид Серебряков — большой знаток данных мест, любитель старины и профессиональный кладоискатель.

«На протяжении не одного десятка лет, основываясь на краеведческой литературе и крупицах случайных находок, я разрабатывал собственную концепцию кладов Среднего Поволжья и условно разделил все захоронения на историко-культурные, бытовые, военные и разбойничьи. Поговорим вначале о том, как и почему возникают клады.

Кладом обычно принято считать набор различных предметов, объединенных единым признаком — местам захоронения. Это могут быть ювелирные украшения, предметы быта, оружие, деньги и произведения искусства. Волжский регион — просто урожайный на клады, так как пережил достаточно смутных времен, способствовавших кладообразованию.

Как и почему возникли клады? Оказывается, русский народ, какой бы национальности он ни был (сие не игра слов, а утверждение), всегда расселялся там, где ему привольнее. Нередко в гуще народа зарождалось инородное тело — человек, стремившийся своими притязаниями подчинить народ себе. Люди, естественно, противились и — наступали смутные времена. Едва люди понимали, что скоро их будут бить и грабить, они прятали часть нажитого, представляющую какую-либо ценность. Вначале мелкой разменной монетой считался скот — прятали его. Позже монеты, слитки серебра, произведения искусства. Подальше положишь — поближе возьмешь! Куда прятали, кому доверяли? Отдавали на сохранение самому святому в сознании древних людей — кормилице матери сырой земле.

В пограничных и „свободных“ районах прошлого, каким являлся район Среднего Поволжья, люди вообще испокон веков жили „на чемоданах". Здесь клады имели несколько необычный вид. Назывались они забавно — "банки". Строились последние многоярусными — до десяти уровней.

Как правило, в самом нижнем из них хранились наибольшие ценности, считавшиеся запасами на черный день, или состоянием детей, внуков, родственников. Остальные ярусы, чем ближе к поверхности, содержали меньшие ценности. Самые верхние выполняли роль отвлекающих, маскирующих и "разменных". В верхний ярус частенько запускал руку и владелец — за мелочевкой. Подобные "банки