Загадки Сфинкса - [34]

Пусковой механизм роковой поломки пока не разгадан. Но наука в последние 3–5 лет подступила к нему, можно сказать, почти вплотную. Выяснилось, что в генах, где содержится наследственная программа любого живого организма, программа, в строгом соответствии с которой функционирует каждая клетка, каждая ее часть, записана и раковая перерожденческая формула. Эта злокачественная информация всегда и у всех присутствует, но, к счастью, начинает действовать, давать команду на перерождение только в особых случаях. Даже в абсолютно одинаковых условиях, в одной семье не все же заболевают!

Естественно, ученые в первую очередь задались вопросом: зачем у каждого человека записана эта роковая команда, для чего это понадобилось природе? Как и на чем она записана?

Множество предположений было высказано на этот счет, но все они вертелись вокруг да около, а надежных доказательств найти не удавалось. Требовался более высокий уровень знаний, развитие биохимии с ее тонким арсеналом средств. И вот несколько лет назад в наследственном веществе некоторых вирусов, способствующих развитию рака у животных, обнаружили особые гены. Их назвали онкогены, от «онко» — опухоль. Первый онкоген был обнаружен в давно известном вирусе саркомы Рауса, вызывающем злокачественную опухоль соединительной ткани подкожной клетчатки (саркому) у цыплят. Позднее обнаружили онкогены в ядрах клеток у людей при раковых заболеваниях легких, кишечника, а затем похожие, но вполне спокойные онкогены нашли и в клетках здоровых людей; отличались они от «включенных» лишь незначительными изменениями одной-единственной «буковки» шифра. Живая клетка — непрерывно действующий комбинат, производящий необходимые для себя и организма вещества, в основном белки. Каждый ген дает своего рода рецепт построения строго определенного белка. И вот изменение всего-навсего одной «буковки» сложнейшего многофразового рецепта способно, оказывается, вызвать роковые последствия в развитии клетки! Ученый мир был потрясен. Не меньшее потрясение вызвало открытие, что онкогены некоторых раковых клеток, то есть уже «включенные», полностью соответствуют онкогенам вирусов, вызывающих рак у животных. Например, онкоген раковой клетки при злокачественной опухоли толстой кишки или легких идентичен онкогену вирусов саркомы мышей…

Однако главный вопрос оставался открытым. Чем все-таки «заводятся», «включаются» нормальные, спокойные, всегда имеющиеся в здоровой клетке онкогены (их для отличия назвали протоонкогены — «предшественники»)? Вопрос не просто главный — главнейший, так как касается он основы основ: контроля и регуляции всех процессов в организме, загадки его естественной, тщательно сбалансированной гармонии.

Чуть-чуть приоткрыть завесу тайны удалось лишь в 1984 году. Появились фактические данные, что существуют разные типы протоонкогенов. По крайней мере два из этих типов резко отличаются по функциям. Одни делают клетку бессмертной. Нормальные клетки организма живут и функционируют, делятся строго определенное время, потом прекращают размножаться и отмирают. Их место занимают новые. Идет постоянное обновление. Если в культуру нормальных здоровых клеток ввести ген бессмертия, они будут делиться бесконечно, производить неограниченное число поколений. Вероятно, в целостном организме протоонкогены бессмертия обуславливают его в случае необходимости. Протоонкогены же другого типа влияют на поверхностные свойства клетки, делают ее агрессивной. Когда в культуру клеток, выращенную в пробирке, вводили протоонкоген агрессии, они резко меняли свое поведение: нарастали на соседние, разрушали их, вели себя так же, как раковые. Разница была лишь в том, что срок их размножения оставался строго ограниченным, помеченным природой пределом числа делений. Они были смертны. Естественно, возникло предположение, что «включение» ракового перерождения находится под двойным контролем: надо, чтобы активизировались одновременно минимум два типа протоонкогенов; только тогда клетка превратится в агрессора, разрушающего все вокруг, и останется бессмертной, будет делиться неограниченно, производя себе подобных агрессоров.

Во всех лабораториях мира началось детальное изучение обнаруженных фактов. И вот в один из дней в начале мая 1984 года в Новой Зеландии, в группе доктора П. Уотерфилда, занимавшейся расшифровкой химической структуры белка вируса, вызывающего рак у обезьян, программист П. Стокуэлл, занятый привычной рутинной деятельностью — обработкой экспериментальных данных на ЭВМ, вдруг заметил нечто странное. Совершенно одинаковые показатели были у вещества вируса, вызывающего рак у обезьян, и вещества, способствующего росту кровяных клеток человека. Программист, к счастью, оказался не только наблюдательным, но и неравнодушным ученым. Он не отбросил распечатку в пачку других, а отметил совпадение жирным восклицательным знаком и передал прямо руководителю группы. Уотерфилд понял, что подобное совпадение не может быть случайным. Значит, между белком вируса обезьяньего рака и белком роста крови должна существовать какая-то важная связь.