Загадки первых русских князей - [10]

.

Об источниках, из которых летопись XVI века могла почерпнуть столь любопытную информацию, среди историков идет спор. Одни (например, Б. Д. Греков, В. В. Мавродин, Б. А. Рыбаков) считают, что ее составители имели в своем распоряжении какие-то древние источники, до нас не дошедшие. Другие (Б. М. Клосс, Я. С. Лурье) доказывают, что известия Никоновской летописи по древнейшей истории Руси носят или легендарный характер, или основаны на домыслах ее составителя. Окончательного решения нет, и вряд ли оно возможно.

Правда, есть еще один источник, который если и не подтверждает летописную биографию Аскольда и Дира, то хотя бы свидетельствует в пользу достоверности факта их существования. Речь идет об одном крайне сложном известии, содержащемся в труде «Промывальни золота и рудники самоцветов» арабского энциклопедиста аль-Масуди (умер в 956 году) в рассказе о славянах и их племенах. Труд этот написан в 947–948 годах, однако известно, что сведения о славянах автор черпал в основном из не сохранившегося до наших дней труда аль-Джарми. Об этом авторе известно, что он находился в византийском плену и был освобожден в сентябре 845 года, после чего написал специальный труд о Византии и ее соседях. Трудность состоит в том, что аль-Масуди наряду с трудом аль-Джарми использовал и другие материалы, которые вычленить практически невозможно. Известен и другой арабский автор, побывавший в византийском плену уже около 900 года, — Харун ибн Йахья. Аль-Масуди мог использовать и его материалы. Поэтому можно предположить, что сведения арабского энциклопедиста восходят именно к этим источникам и должны датироваться IX веком. Аль-Масуди упоминает в своем труде некоего «славянского царя» «аль-Дира», который «имеет обширные города и многие обитаемые страны; мусульманские купцы прибывают в столицу его государства с разного рода товарами». Вполне возможно, что имеется в виду наш летописный Дир^{25}.

Итак, смутное упоминание о Дире в труде арабского автора может свидетельствовать в пользу историчности этого персонажа. Однако ни о каком Аскольде аль-Масуди не упоминает. Можно, правда, предположить, что этот Аскольд был не соправителем, а предшественником или преемником Дира. Однако в этом случае вся летописная история их правления оказывается никуда негодной. Итак, в отличие от Кия, Щека и Хорива, Аскольд и Дир являются, возможно, историческими деятелями, но ничего определенного об их деятельности мы сказать не можем.

Перейдем к разбору известий о Вещем Олеге. Летописная история триумфального шествия этого князя по землям славянских племен также может быть поставлена под сомнение. Начать следует с того, что Новгород, который в летописях упоминается впервые под 6370 (862) годом, изображен в них как исходный пункт движения Олега, ранее середины X века, по археологическим данным, на своем нынешнем месте не прослеживается. Примерно 953-м годом датируется самая древняя из построек, исследованная в нем археологами^{26}. Хотя, возможно, ученым пока еще не удалось обнаружить слои древнее, безрезультатность поисков рождает сомнения в летописном известии. В иностранных же источниках Новгород впервые упоминается в середине X века. Правда, само название «Новгород» — «Новый город» предполагает существование некоего «Старого города», из которого жители переселились на «новое» место. Может быть, из этого «Старгорода» и выступил в экспедицию Олег? В пределах Новгородской земли городов очень мало, к числу же древних относятся вообще лишь Старая Ладога, Старая Русса и Рюриково Городище (расположено в 2-х км от Новгорода). Все эти три города уже рассматривались специалистами в качестве предшественника Новгорода. Раскопки, произведенные в Старой Руссе, показали, что город появился в XI веке. Ладога и Рюриково Городище, бесспорно, обладают древними слоями, но нельзя по археологическим находкам проследить прямую генетическую связь их жителей с новгородцами. Следовательно, отсюда переселение в Новгород произойти не могло. Не исключено, что со временем «Старгород» все-таки будет обнаружен, но история похода Олега не приобретет от этого новых аргументов в пользу своей достоверности. Летописец выдвигал на роль начального пункта движения Олега именно Новгород, возникший более чем на полвека позже. Отсюда вывод: или летописец не знал, откуда появился Олег и вывел его из Новгорода, или извратил события по каким-то другим причинам. В любом случае, маршрут движения Олега выглядит недостоверным. Недостоверность его подтверждается и нелогичностью сообщения Повести временных лет о том, что Олег-де, явившись из Новгорода в Киев, завоевав его силами северных племен, заставил новгородцев же платить дань Киеву.

Поскольку летописное сообщение о появлении Олега из Новгорода вызывает сомнения, то сомнителен и весь путь этого вождя с севера на юг. Рассказ Повести временных лет скорее отражает представления летописца о том, как «должно было бы происходить» завоевание этих племен, а не то, как оно «происходило на самом деле». «Прежде всего у него поставлено подчинение кривичей, так как кривичи находились на дороге между Новгородом и Киевом, а потому оно отнесено ко времени ранее покорения Киева, и так как Олегу путь лежал на юг, то, подчиняя на этом пути народы, ему естественно нужно было вместо себя кого-нибудь оставить, и он в Смоленске и Любече, по летописному сказанию, оставляет своих мужей. По покорении Киева Олег подчиняет древлян, потом северян, потом радимичей, и у нашего летописца отводится на каждый народ по одному году… Эта правильная последовательность во времени отзывается искусственностью и сочиненностью. Летописец слыхал от народа о факте покорения тех и других, одних за другими, и расставил их год за год после киевского переворота, а потом уже наставил пустых годов, не зная чем их наполнить»