Загадки истории. Крымское ханство - [93]

Мехмед Герай жестоко расправился со своими недругами, припомнив им все измены и горести, выпавшие на его долю. При этом он мало заботился об интересах османов, действуя лишь тогда, когда это было выгодно ему самому. Так, он уладил дела с беем Кан-Темиром, знаменитым предводителем Буджакской Орды, но напрочь игнорировал повеления Высокой Порты принять участие в строительстве крепостей на Днепре, с помощью которых турки планировали бороться против украинских казаков, перекрыв их чайкам выход в Черное море. Во все новых присылаемых из Стамбула повелениях проявлялось открытое раздражение поведением хана: «ни слуха, ни духа нет, и неизвестно, где он находится», – говорилось о нем в официальных документах. Было понятно, что поведение столь своевольного крымского правителя неприемлемо для Османской империи, и вопрос его смещения был делом ближайшего времени.

Попытка смещения Мехмеда Герая с ханского престола была предпринята вскоре после смены власти в Стамбуле, где вместо безумного Мустафы І воцарился Мурад IV (1623–1640 гг.), что, по давней османской традиции, было связано с полным перетряхиванием чиновников на всех уровнях вертикали турецкой власти. Новая метла мела по-новому, воцарение султана означало смену визиря, визирь назначал новых чиновников более низкого ранга, те, в свою очередь, расставляли своих людей на местах. На этой волне перемен османы попробовали вымести из Крыма и не устраивавшего их своей слишком независимой политикой и заносчивостью Мехмеда Герая, однако не тут то было – турецкая коса новой кадровой политики нашла на твердокаменный характер правившего хана.

В качестве подготовки к смещению крымского хана в Стамбуле были распущены слухи о том, что крымский хан вместе с братом планируют напасть на султанскую столицу и захватить власть над империей. Еще более весомо звучало обвинение хана в сговоре против османского падишаха с персидским шахом – ведь не случайно же тот так легко отпустил Шахина Герая в Крым. Отказ Мехмеда Герая выступить в очередной иранский поход турок лишь подтвердил эти обвинения. Втайне рассчитывали на смену хана и возвращение мягкого и податливого Джанибека Герая и представители татарской знати, настрадавшиеся от жесткого и неуступчивого Мехмеда Герая. На этом фоне весной 1624 г. султаном было принято давно ожидаемое решение низложить Мехмеда Герая и вновь возвести на престол Джанибека Герая.

В Стамбуле конечно же понимали, что низлагаемый хан будет сопротивляться, но также помнили они и подобные ситуации с другими ханами, когда все решала позиция крымской знати (а знать была массово настроена против Мехмеда Герая, о чем османы знали) и турецкие пушки. Расчет был верен, однако в них не было учтено главное – Мехмед Герай был не таким, как предыдущие ханы.

Бывший его правой рукой и калгой верный Шахин был надежной опорой брату и сразу после прибытия в Крым жестоко расправился с недовольными беями и мурзами. Многие из них поплатились жизнью за свои направленные в Стамбул послания против хана. При этом рядовые татары – «черные люди» – относились к калге хорошо, помня о том, что и во время своей службы персидскому шаху Шахин казнил попавших к нему в плен знатных татар, но всегда отпускал с миром простолюдинов. «Знатные люди его не любят, потому что он жесток, – утверждали крымцы, – хочет многих казнить, и прислужиться к нему никто не может», зато при этом простых татар калга «не давал их в обиду».

Такая политика должна была обеспечить братьям мощную социальную поддержку со стороны народа, который они могли противопоставить знати. Благодаря этому хан и калга смогли переломить один из пунктов расчета османов: даже если знать согласится с волей османского султана и примет нового хана, то остается еще масса рядовых татарских воинов, которые скорее пойдут за пользовавшимися популярностью в народе братьями, чем за беями и мурзами.

Отдельного упоминания заслуживает факт, что нурэддином при Мехмеде Герае был назначен Мустафа, побочный и долгое время не признававшийся сын Фетха Герая, который жил ранее как простолюдин и был простым пастухом – «чобаном». Приняв после возведения в сан второго наследника имя Девлет Герай, он, как и калга Шахин Герай, был беззаветно верен своему благодетелю хану и так же пользовался поддержкой простого народа, которому нравилось видеть среди своих правителей возвысившегося волею судеб выходца из социальных низов, практически такого же, как и они сами. Это, несомненно, создавало и для них иллюзию возможности когда-либо подняться до самых вершин татарского общества.

Помимо всенародной любви к хану, калге и нурэддину благодаря разумной подготовке к обороне удалось заполучить еще несколько козырей. Прежде всего Шахин Герай собрал на полуострове всех своих многочисленных друзей из обеих ногайских орд, беев черкесских и кумыкских – уж они-то, приведя многочисленную конницу, не собирались предавать хана, подобно крымской знати.

Была найдена управа на знатных татарских беев Крыма. Шахин Герай, применяя свой приобретенный в Иране опыт государственного управления, собрал их войско с одним не практиковавшимся ранее условием – оно отныне было разделено на две части между ханом и калгой. При этом в ханском войске должны были находиться старшие беи, главы родов, карачи, а в калгинском – их сыновья со своими людьми. Такое разделение сделало возможной круговую поруку путем откровенного использования заложников. Было объявлено, что в том случае, если кто-либо из беев изменит хану, то будут казнены их сыновья, измена же сыновей приведет к казни отцов. Беи, собравшиеся в ханское войско с былой мыслью перейти потом на сторону прибывшего из Стамбула османского ставленника, поняли, что их традиционный расчет разрушен – нововведенная порука гарантировала неминуемое наказание ближайших родственников, что делало измену невозможной.