Загадки истории. Крымское ханство - [57]

Выступление татарского войска из лагеря происходило лишь после того, как выдвигался сам командир. За ним следовали подчинявшиеся ему военачальники, а потом – уже и все воины. Перед атакой передняя часть войска развертывалась в лаву – кавалерийский боевой порядок для нанесения, если это было возможно, первого удара по боевым порядкам противника и дальнейшего преследования врага, в том случае, если он побежит, всей массой конницы. Впрочем, так атаковать врага можно было лишь тогда, когда он не был построен в боевые порядки, находился на марше и не ожидал удара. Чаще передовые отряды татарской конницы использовались для летучей разведки боем и отвлекающего маневра, пока основные силы перегруппировывались для охвата противника с флангов и обстрела из луков с дальних и ближних дистанций, избегая при этом прямого рукопашного боестолкновения или попадания под ружейный либо артиллерийский огонь врага. Эвлия Челеби в «Книге Путешествий» отмечал: «Татарский народ не умеет стрелять из ружей. Ружей они боятся. Если где-нибудь есть ружья, они говорят: “Мылтык коп” (“много ружей”), – и туда не идут. Татарский народ называет ружье – мылтык».

Во время боя татары обычно старались обойти левое крыло врага, потому что так было удобнее пускать в него стрелы. Часто использовался прием ложного отступления, когда татары, ловко пуская в погнавшегося за ними неприятеля стрелы, отступали по центру, одновременно охватывая противника с флангов. Когда же он втягивался в этот своего рода мешок, поливали его со всех сторон ливнем стрел. Затем, в зависимости от размеров вражеского войска и собственного числа либо бросались врассыпную и уходили с поля боя, нанеся врагу существенный урон, либо окружали и добивали противника, или же обращали его в бегство, преследовали, истребляли и брали в плен. Собственное же бегство татарского войска с поля боя никоим образом не осуждалось и не считалось трусостью. Расхожая присказка о том, что татарам все едино: что наступать – бежать, что отступать – бежать, оказывается, если учитывать особенности тактики татарского войска, имеет глубокие исторические корни.

Как видим, татары старались с максимальной результативностью использовать сильные стороны своего войска: скорость, маневренность, массированную стрельбу из луков – практически прямой наводкой в случае близкого схождения с неприятелем либо навесную при обстреле с большой дистанции, оставаясь при этом вне зоны досягаемости выстрела из ручного огнестрельного оружия вражеских пехотинцев. Именно крымцы владели во время боестолкновений инициативой, навязывали противнику свое видение и рисунок боя. И если они не допускали ошибок, то победить их было крайне сложно.

Так, например, осенью 1578 г. иранцы потерпели сокрушительное поражение от крымского войска, только что прибывшего по приглашению султана на закавказский театр военных действий. Татарам удалось почти полностью уничтожить 25-тысячный отряд кызылбашей. Битва была столь грандиозной, что, по словам османских авторов, такой сечи «не видали даже глаза ангелов небесных». Наученные горьким опытом жестокого поражения, персы провели тщательно подготовленную и спланированную операцию, завершившуюся разгромом крымцев. Кызылбаши навязали крымцам бой в крайне невыгодных для тех условиях – под проливным осенним дождем, который заливал крымским воинам глаза, и им сложно было прицелиться, копыта татарских лошадей скользили и вязли в размокшей земле, оперение стрел намокло, и они теряли энергию под ударами хлестких плетей дождевой воды.

В итоге тотального разгрома татар персы даже захватили в плен возглавлявшего татарское войско калгу Адиля Герая, трагическая судьба которого стала затем основой для многочисленных турецких литературных произведений. Дело в том, что к захваченному пленнику воспылала страстью властная и жестокая Хайр-ун-Ниса, жена тогдашнего полуслепого правителя Ирана шаха Мухаммеда Худабенди, заправлявшая государственными делами за спиной немощного мужа. Когда ее связь с пленником открылась, натерпевшиеся от мегеры эмиры с радостью использовали супружескую измену как отличный предлог избавиться от нее и даже сам шах оказался бессилен спасти неверную жену от удушения в гареме. Когда же они отправились за Адилем Гераем, то крымский калга отчаянно защищался, расправившись в жестоком сабельном бою с семерыми нападавшими, однако был убит ружейным выстрелом.

Как справедливо замечал Гийом де Боплан, в войне с татарами побеждал не более сильный, а более хитрый. В случае же столкновения с превосходящими силами противника либо при невыгодных для себя условиях татары попросту покидали поле боя и быстро отходили. Преследовать их при этом было практически невозможно и бессмысленно, поскольку догнать и навязать им бой не получалось, а во время погони-бегства крымские лучники наносили существенный урон своим преследователям.

Лучше всего боевая тактика татар описана Симеоном Герберштейном: «Они очень смело вступают в битву с врагом издали; это однако ж бывает непродолжительно: они обращаются в притворное бегство и, улучая удобную минуту, пускают стрелы назад в преследующих неприятелей, потом, внезапно повернув коней, снова делают нападение на рассыпанные ряды врагов. Когда им доводится сражаться на открытом поле и неприятель находится на расстоянии полета копья, то они вступают в битву не стройными рядами, а кружатся около неприятельского войска, обхватывая его со всех сторон, чтобы вернее и свободнее метать в него копья. Они наступают и удаляются в удивительном порядке… Этот род сражения по своему сходству с танцами называется у них пляской…»