Загадка «Пурпурного императора». Загадка ледяного пламени - [103]

– Да, сэр, – проговорил Боркинс так тихо, что его слова едва удалось разобрать.

– Все ясно. А почему вы сразу не сообщили об этом полиции?

– Я чувствовал зависимость от сэра Найджела, – медленно и четко произнес дворецкий. – Человек, которого я видел в окне с пистолетом, – это сэр Найджел. Но тогда я не думал, что у него имеются какие-то преступные намерения. К тому же я не хотел, чтобы старый дом и старый род так опозорили.

– Значит, вы подождали, пока обстоятельства сложатся не в пользу вашего господина, а потом решили выдвинуть свои обвинения? – с усмешкой подытожил Клик.

– Да, сэр, – кивнул Боркинс, которому не нравился этот допрос; дворецкий нервничал, голос его дрожал, но даже в таком состоянии он упорно твердил свое.

– Вы должны будете привести вескую причину, согласно которой мне придется поверить вам, а не сэру Найджелу, тем более что ваши показания звучат сумбурно и не очень правдоподобно. Я склонен скорее поверить вашему хозяину.

Боркинс неожиданно дернул головой, в его глазах появился страх, перекошенное лицо посерело.

– Что вы обо мне знаете, кроме того, что я всю свою жизнь прослужил этой семье? – Тут он вызывающе посмотрел на инспектора. – Я всего лишь бедный честный старик, который больше двадцати лет провел в этом доме.

– И надеялись провести тут еще лет двадцать, не так ли? – насмешливо поинтересовался инспектор. – Поверьте, я знаю о вас много больше, чем вы подозреваете. Но пока все это к нашему делу не относится. Мы поговорим об этом позже. Теперь у нас есть револьвер, и… Доктор, вы не согласились бы помочь нам? Мы как служители закона хотели бы использовать ваши профессиональные навыки, чтобы попытаться выпутать вашего друга из неприятностей. Нам важно, чтобы вы исследовали рану Дакра Уинна, а лучше всего, если вы сумеете извлечь пулю из его черепа. Тогда мы сравним ее с теми, что остались в барабане револьвера.

– Я не стану этим заниматься, господин Хэдленд, – твердо заявил доктор Бартоломью. – Не собираюсь делать ничего, что заманит этого юношу в зал суда и приведет его на эшафот по ложному обвинению в убийстве. Мне дорога его жизнь.

– Тогда я именем закона потребую, чтобы вы провели экспертизу, – ответил Клик и кивнул Петри и Хаммонду, которые вместе с Доллопсом стояли в сторонке. – Если доктор Бартоломью не подчинится мне, арестуйте его за пренебрежительное отношение к охранителям правопорядка в стране.

– Но я никакого пренебрежения к вам не выражал, господин Хэдленд. Это произвол!

– Да, произвол, – подтвердил Клик. – Я с вами согласен. Однако мне категорически необходимо ваше участие. Кроме того, – он неожиданно замер, внимательно глядя в лицо Бартоломью, – кто знает, вдруг эта пуля докажет невиновность сэра Найджела? Может, в моей руке совершенно не тот револьвер, из которого застрелили этих двоих? И тогда вы, доктор, будете виноваты в том, что мне придется арестовать вашего друга и держать его в тюрьме, пока не закончится следствие. По крайней мере, дайте ему шанс оправдаться.

Какое-то время доктор Бартоломью стоял, таращась на инспектора, словно боролся с ним взглядом. Он так и не мог понять, как ему относиться к Гамильтону Клику: с ненавистью или с уважением. Тем не менее ему ничего не оставалось, как покориться полицейским. Он вздрогнул всем телом и отвел взгляд.

– У меня тут нет никаких инструментов, – наконец выдавил он, стараясь оттянуть время.

– Все, что нужно, есть у меня наверху. При случае я люблю заняться хирургией и всегда вожу инструменты с собой. Через минуту их принесут. Так вы согласны?

Доктор встал между двумя полицейскими, готовыми арестовать его в любой момент, и лицо его застыло, подобно маске.

– Это – произвол, но у меня нет выбора, – объявил он.

Доллопс помчался за инструментами. Клик начал готовить место для операции. Сэра Мерритона он отослал в курительную. Петри, Хаммонд и Боркинс околачивались в помещении для слуг и присматривали за дворецким, чтобы сэр Найджел ненароком не расправился с ним.

В комнате остались инспектор, суперинтендант, доктор и трупы. Снаружи раздался зычный голос констебля Робертса, который уже прибыл и отдавал распоряжения своим людям. Детективы из Лондона пока не обращали на него внимания. Доктор Бартоломью приступил к вскрытию.

Найджел, сидя в курительной, мучительно пытался припомнить все детали того, что случилось в ту ночь, когда пропал Дакр Уинн. Хозяин поместья чувствовал себя усталым и опустошенным. Какую же глупость он совершил, пригласив в свой дом этих полицейских псов! Какой он дурак! А теперь они же и грызут его, обвиняя в убийстве – достаточная причина, чтобы выбить из седла любого нормального человека. Антуанетта! Его дорогая невеста! Если против него выдвинут обвинение в убийстве, а потом арестуют, что станется с нею? Такой поворот событий наверняка разобьет ее сердце. И тогда он больше ее не увидит! Слезы навернулись на его глаза. Боже! Если его обвинят, Антуанетта никогда не выйдет за него замуж. Сколько времени понадобится полицейским для вскрытия? А вдруг пули все-таки окажутся различными? Ведь немыслимо, чтобы они были одинаковы? Небольшой револьвер сэра Найджела являлся достаточно необычным оружием. Такое изготавливала лишь одна компания во Французской Африке. Ни у кого другого такого пистолета не могло оказаться… Да, это шанс.