Загадка ледяного пламени - [5]

– Я, ваша светлость, если вы когда-нибудь станете прислушиваться ко мне. Остановитесь, – с чувством попросил Боркинс. – Это старая история, сэр Найджел. Огонь этот сверхъестественный. «Ледяное пламя» – так называют местные крестьяне эти огоньки, потому что на самом деле там, на болотах, ничего не горит. Там мокро, сыро и гореть нечему. Та часть, где появляется пламя, необитаема, и ни один человек не станет рисковать, отправившись туда после наступления темноты.

– Почему?

– Потому что они никогда не возвращаются, сэр, – ответил Боркинс. – Так рассказывали несколько вдов. А случаев таких наберется не одна дюжина. Вот всего шесть месяцев назад один из парней с завода перебрал горячительного и сказал, что пойдет посмотрит, что там происходит, что это за огни, – но так и не пришел назад. И в ту же самую ночь пламя разгорелось с новой силой.

– Все это небылицы, Боркинс, – проговорил молодой человек, чувствуя, как по телу поползли мурашки. А потом он надрывно, безрадостно рассмеялся.

– То, что я говорю, – истина, как Евангелие, сэр Найджел! – печально объявил Боркинс. – Именно так все и было. Каждый, кто становится на этот путь, сильно рискует. Всякий раз, как звучит похоронный звон, на болоте зажигаются новые огоньки. Но там нет ни одной тропинки, по которой можно было бы пройти в вечернее время, никаких следов человека. Один раз какая-то девушка попробовала. Бог забрал ее душу, а потом… оп! И человек исчезает с лица Земли, словно его никогда и не было. Один Всевышний знает, кто обитает там, что такое эти огни, но я скажу: верная смерть выйти на болота в темноте. Утром можно. «Ледяное пламя» потухнет, и на болотной равнине ничего не останется.

– Святая Богородица! Ты говоришь об удивительных вещах!

Несмотря на то, что Найджел с юмором относился ко всему сверхъестественному, он, прислушиваясь к рассказу Боркинса, не мог не почувствовать прикосновение страха в этот час. Время как раз шло к рассвету. И все же должен он идти на болота или нет? Молодой человек не считал себя дураком, готовым поверить в эту мистическую чушь. Однако умереть, едва завязав знакомство с Антуанеттой Брелнер, которая, как выяснилось, живет всего в нескольких милях, и не узнать ее поближе…

– От твоей сказочки у меня аж мурашки по спине поползли, – объявил Мерритон дрожащим голосом. – Может, и вправду, стоит подождать до утра. В конце концов, раньше я никогда не охотился на призраков, господин Боркинс. Посмотрите, служба в Индии ничуть не повредила мне. Возвращайтесь в постель и не волнуйтесь по поводу ночных прогулок по болотам. Клянусь, что не стану рисковать. Сегодня, во всяком случае. Возможно, завтра у меня хватит храбрости. И все же мне не хотелось бы раньше времени оказаться на кладбище. Так что можете попридержать свои «приятные» рассказы. А пока могу дать слово, что прямо сейчас не потащусь в эту трясину.

Боркинс вздохнул с облегчением, после чего провел рукой по лбу, а потом прищурился. Мерритону не понравился взгляд дворецкого.

– Благодарю Бога за ваше решение, сэр! – торжественно продолжил тот. – Теперь я, и в самом деле, смогу уснуть спокойно. Всегда думал, что ваш бедный дядя, сэр Джозеф, исчез именно там. Не спросясь, отправился на болота и сгинул. Хотя, конечно, точно я этого не знаю.

– И все-таки, что такое эти огни? – Мерритон повернулся и посмотрел на дворецкого, нахмурившись, словно пробудившись от какого-то ужасного сна. – Ты говоришь, мой дядя, Боркинс?.. И сколько лет горят эти огни? Я жил здесь ребенком, но не помню ничего похожего.

– Я считаю, что они были тут всегда, сэр, но лишь в последние четыре года стали гореть так часто и так ярко, – ответил Боркинс. – Думаю… да… все началось в августе… Четыре года назад они впервые привлекли всеобщее внимание.

Мерритон усмехнулся; правда, смех его звучал несколько вымученно.

– Тогда не стоит волноваться. Мой дядя исчез больше пяти лет назад, поэтому, скорее всего, этот огонь не имеет к его исчезновению никакого отношения.

Морщинистые, подобные пергаменту щеки Боркинса пошли нездоровыми красными пятнами. Он открыл было рот, словно хотел что-то сказать, а потом отступил. Мерритон смерил его острым взглядом.

– Конечно, так сказать про вашего дядю – глупость с моей стороны. Как вы правильно заметили, сэр Найджел, это и в самом деле невозможно… – Тут дворецкий запнулся, а потом попятился к двери, кланяясь. – Я пойду лягу, да и вы тоже отдыхайте. Мне очень жаль, что я вас побеспокоил. Просто, сэр, боялся, что случится непоправимое.

– Все будет в порядке. Так что доброй ночи, – кратко ответил Мерритон и повернул ключ в замке, после того как дверь за дворецким закрылась.

Мгновение он стоял, глядя на все еще мерцающие огни за окном, которые казались тем более тусклыми, чем светлее становилось небо… «Почему он перепутал даты? Дядя исчез пять лет назад, и Боркинс знал это. Он был здесь в то время. А зачем он приплел рассказ о старых вдовах, говоря о возможной причине исчезновения прежнего хозяина поместья? Да, Боркинс, мой дорогой, если бы я мог узнать, что скрывают эти голубые глаза… И зачем он лгал мне?»