Загадка Куликова поля, или Битва, которой не было - [12]

Можно по-разному относиться к этому новохронологическому перевертышу истории, но все же полезно выслушать наиболее интересные аргументы А. Фоменко. В их числе если не главными по качеству, то безусловно доминирующими по количеству служат примеры практически полной идентичности топонимики Куликова поля и старой Москвы. Вот сухой перечень наиболее ярких параллелей.

Место битвы — Куликово поле на Дону и исторический район Кулишки в центре Москвы. Если верить Фоменко, эти Кулишки в летописях, в частности Архангелогородском летописце, прямо названы Куличковым полем: «И принесоша икону и сретоша Киприян митрополит со множеством народу, на поле на Куличкове, иде же ныне церкви каменна стоит во имя Сретенья Пречистая, месяца августа, в 26 день». По упомянутой церкви Сретенья получила свое имя московская улица Сретенка, начинающаяся неподалеку от местности, носившей историческое название Кулишки со свойственной московскому говору фрикативным размазыванием аффрикаты ч. На этих самых Кулишках-Куличках, у южного выхода метро «Китай-город», и сейчас стоит другая церковь — Всех Святых, — построенная не кем-нибудь, а Дмитрием Донским и не просто так, а, по преданию, как раз в память павших в Куликовской битве.

Ставка Мамая во время битвы — Красный холм на Куликовом поле, где ныне находится музейно-мемориалыный комплекс Куликовской битвы, и Красный холм в Москве, на том же, что и Кулишки, левом берегу Москвы-реки, чуть ниже по течению в районе Таганской площади. В наши дни в столице этот топоним сохраняется в названиях Краснохолмской набережной и Краснохолмского моста.

Сборный пункт войск — город Коломна и загородная резиденция московских князей и царей Коломенское, ныне музей-усадьба в черте Москвы. К моменту Куликовской битвы Коломенское существовало уже почти полвека и в качестве княжеской резиденции вполне могло быть местом сбора войск. Приверженцы Новой хронологии справедливо обращают внимание на некоторую путаницу в наших летописях, в частности, войска вроде бы собираются в Коломне, но в донской поход отправляются все же из Москвы.

Место смотра собравшемуся войску, который Дмитрий Иванович устроил перед походом на Дон, — Девичье поле в Коломне и одноименное поле в Москве. Московское Девичье поле между Хамовниками и Лужниками давно и плотно застроено, но оно обозначено на старых картах, по нему были названы стоящий поныне на его бывшем дальнем конце Новодевичий монастырь и проходящая вдоль монастыря Новодевичья набережная.

Последняя перед битвой стоянка Мамая — Кузьмина Гать и московский район Кузьминки в десяти-двенадцати километрах от Красного холма и не более чем в пятнадцати, то есть на расстоянии одного пешего перехода, — от исторических Кулишек.

Отдельно сто́ит остановиться на Чурове и Михайлове. В «Задонщине» есть такое странное замечание: «У Дона стоят татары поганые, Мамай-царь у реки Мечи, между Чуровым и Михайловым». Ни по Красивой Мече на Куликовом поле, ни по рязанской Мече, притоке Оки, таких населенных пунктов нет и никогда не было. Зато по городу Москве вдоль Третьего транспортного кольца в районе Татарского (!) кладбища протекает река Чура, которую можно считать тезкой Мечи. А. Бычков^{5} очень тонко подмечает, что древнерусское слово ЧУРА в значении «граница», «межа» точно соответствует древнецерковнославянскому (то есть, книжному, которым пользовались монахи-летописцы) МЕЂА. Слова МЕЋА [ме́джя] и МЕЧА [ме́чя] и писались и произносились почти одинаково, различаясь лишь звонкостью-глухостью аффрикаты, передаваемой соответственно зеркально схожими буквами «джервь» (ћ) и «червь» (ч). В этом контексте А. Фоменко предполагает, что близ места впадения Чуры в Москву-реку вероятно было какое-то сельцо Михайлово, от которого остались на современной карте Москвы между улицей Орджоникидзе и Третьим транспортным кольцом семь Михайловских проездов. Правда, про Чуров и в здешних краях ничего не ведомо, но уж коли где-либо существовали городок Чуров или сельцо Чурово, то где ему еще стоять кроме как на реке Чуре? А тут еще и приток Чуры речка Кровянка. Странное и страшное название, но не для места Куликовской битвы. Фоменко справедливо напоминает, что в наших летописях после Куликовской битвы реки несколько дней кровью текли. Не от того ли Кровянка?

На самом деле список соответствий названий тульского Куликова поля и московских Куличков у авторов Новой хронологии гораздо длиннее приведенного здесь и включает достаточно спорные созвучия и явно притянутые за уши весьма условные похожести. Но не будем придираться к авторам Новой хронологии. В конце концов, любое созвучие, даже стопроцентное, само по себе не может быть доказательством. Однако у Фоменко для перенесения места Мамаева побоища с Дона на Москву-реку есть и более серьезные основания, а в споре с адептами сценария «Руси защитник» — более сильные козыри.

Главный аргумент всех противников Куликовской битвы в ее классической интерпретации — отсутствие осязаемых следов битвы на Куликовом поле у Непрядвы. Несмотря на давние усилия многих поколений профессионалов и любителей, в последнее время вооруженных современной техникой, вплоть до миноискателей и навигаторов GPS, находки на предполагаемом месте битвы обескураживающе ничтожны и не превосходят «археологического фона» Муравского шляха, на котором традиция располагает место побоища и по которому веками ходили туда-сюда на рать наши предки и их противники. Особенно странно отсутствие на предполагаемом поле битвы массовых захоронений, что прямо противоречит утверждениям летописей о громадном войске, тяжелейшей битве, огромных потерях и восьмидневном «стоянии на костях» после победы для похорон погибших. Вот тут-то А. Фоменко и достает из рукава свои козыри, крыть которые профессионалам пока, похоже, нечем.