Загадка красных гранатов - [30]

— Будет сделано, — и Луна, вытянувшись в струнку, отдал ей честь.

— А мы с Марго, — продолжала Варя, — пойдем собирать сведения. Ждите нас в столовой.

— И меня тоже ждите, — сказал Баск. — Мне надо одного типа из одиннадцатого отыскать. Он у нас на Александра Невского во дворе живет.

— Ясно, — кивнули ребята.

На улице Александра Невского у Баскаковых была городская квартира, но после того, как у них появился загородный дом, они там практически не жили.

— А этот тип тебе про Кешу скажет? — полюбопытствовал Герасим.

— Должен, — откликнулся Сеня. — Ему-то чего? Я же не бабки в долг у него прошу. А так он давно меня знает. Наши папандры раньше где-то вместе работали. Ну, я попер. Не поминайте лихом. Кстати, — протянул он деньги Павлу, — мне тоже чего-нибудь в столовой возьми. Наверняка потом жрать захочется.

И он убежал.

— Луна, дурные примеры заразительны, — не преминула заметить Варя. — Боюсь, скоро под твоим чутким руководством всей нашей мужской части компании станет так же много, как и тебя. Кроме, конечно, Мумушечки. Он, сколько ни съест, останется Кощеем Бессмертным.

Ответа Герасима она дожидаться не стала и, подхватив Марго под руку, вместе с ней удалилась добывать информацию о Лике Васильевой из десятого «Б».

Иван, Павел и Герасим тщетно прождали друзей в столовой до конца перемены. Ни Баск, ни девчонки так и не появились. Герасим занервничал:

— По-моему, их раскусили.

— Каким образом? — не понял Луна.

— Элементарным, — Герасим многозначительно прищурился. — К твоему сведению, наркомафия всегда на стреме.

— Ладно тебе нагнетать раньше времени, — сказал Иван. — Наверное, они просто не уложились во время и придут прямо в класс.

— Тоже плохо, — Герасима совсем не обрадовало это предположение. — Мучайся теперь до следующей перемены.

Войдя в кабинет математики на вторую алгебру, ребята увидели, что парта девчонок пуста. А Баск сидит на своем месте.

— Входите скорее, — поторопила их Майя Осиповна. — Мне надо успеть объяснить вам новую тему.

Иван с Луной уселись за парту. Дверь класса опять открылась. Вбежали Марго и Варя.

— Извините, Майя Осиповна.

— Что-то сегодня все опаздывают, — поморщилась математичка. — У себя, между прочим, время крадете. Все. Больше никого не ждем.

И, подойдя к доске, она начала писать длинные сложные уравнения. Иван и Луна обернулись к Баску и Муму.

— Ну как? — шепотом осведомился Павел.

— Потом, — отмахнулся Сеня. — Очень много всего.

— Как это потом! — возмутился Каменное Муму. — Хоть в двух словах-то можно сейчас?

— В двух словах, если Кеша и наркоторговец, то очень странный, — уступил его натиску Сеня.

— Почему странный? — разом выдохнули друзья.

— Каменев! — сердито воскликнула математичка. — Еще одно слово, и пойдешь к доске объяснять вместо меня, как решить это уравнение.

Герасим позеленел. Ему и так предстояло теперь исправлять «трояк», полученный на предыдущем уроке. Если он вдобавок схватит ещё и двойку…

— Извините, пожалуйста, Майя Осиповна, я больше не буду, — жалобно проблеял он.

— Холмский, Лунин, — строгим голосом продолжала учительница. — Вас тоже предупреждаю: будете вести посторонние разговоры, отправитесь вместе с Каменевым к доске на отметку. И тебя, Баскаков, это касается, — охватила она последнего нарушителя спокойствия.

Пришлось всем четверым волей-неволей сосредоточиться на алгебре. Раскрыв тетради, ребята начали переписывать формулу с доски. Потом законспектировали устные объяснения Майи Осиповны, однако слова её сейчас проходили мимо их сознания. Ибо Пуаро, Луне и Муму не терпелось узнать подробности, а Баск рвался поделиться с ними всем, что ему удалось выяснить.

Некоторое время спустя Иван глянул украдкой на Марго и Варю, чья парта находилась в другом ряду. У обеих девчонок вид был явно взволнованный. Поймав взгляд Ивана, Марго кивнула. Видимо, им с Варварой тоже удалось добыть важные сведения.

Иван то и дело поглядывал на часы. Но, как всегда в таких случаях, каждая минута тянулась томительно медленно. Казалось, даже секундная стрелка движется с трудом. Пуаро решил больше не смотреть на часы и снова принялся конспектировать. Однако, при всем его желании, сосредоточиться на математике по-прежнему не удавалось: у него за спиной то и дело тоскливо вздыхал Герасим. Видимо, вздохи эти были совершенно непроизвольны, ибо с каждым разом делались все громче и громче и наконец достигли ушей математички.

— Каменев, — она со стуком положила мел на полочку у доски. — Ты что, заболел?

— Нет, Майя Осиповна, я здоров, — Муму искренне удивился такому предположению. И со свойственной ему дотошностью добавил: — А почему вы спрашиваете?

— Потому что ты издаешь звуки, словно больная корова в хлеву, — раздраженно бросила математичка.

— Но он ведь у нас Муму! — громко заржал Юрка Чичелин, которому тоже давно наскучило заниматься математикой.

— Заткнись! — взвившись на ноги, сжал кулаки Герасим.

— Молчи, Муму, — прошептал Баск. — Иначе сейчас точно «пару» схватишь.

Герасим, вняв дружескому совету, уже хотел опуститься на стул, когда Варя ангельским голоском произнесла:

— Бедненький Муму живет теперь в хлеву.

Это Герасим ещё стерпел бы, но Юрка Чичелин продолжил: