Загадка Кирова. Убийство, развязавшее сталинский террор - [2]
Мужчиной слева был Сергей Киров. Михаил Росляков, один из ближайших соратников Кирова, присутствовал на совещании и появился в коридоре одним из первых. Он наклонился над Кировым, приподнял ему голову и прошептал: «Киров, Мироныч». Реакции не было[2]. Киров умер, вероятно, мгновенно. Ему выстрелили в затылок. Росляков повернулся к другому лежащему мужчине, который, похоже, был без сознания. Росляков вынул из его руки револьвер и передал другому участнику совещания, А. И. Угарову, нагнувшемуся над этим мужчиной. Затем он обыскал его карманы, в пиджаке нашел блокнот и партбилет. Через плечо Рослякова Угаров смог прочитать: «Николаев, Леонид...» Один из свидетелей хотел ударить лежавшего без сознания, но его остановили Росляков и Угаров. Охранник М. Б. Борисов, который должен был сопровождать Кирова до его кабинета, запыхавшись, бежал по коридору. Он отстал, когда Киров поднимался на третий этаж. Позвонили врачам. Были подняты по тревоге органы госбезопасности и вызван глава ленинградского НКВД Ф. Д. Медведь.
Участники совещания, как пораженные громом, стояли, не шевелясь, и смотрели на Кирова. Среди них был Чудов, второй секретарь Ленинградского обкома и правая рука Кирова. Присутствовал также И. Ф. Кодацкий, председатель исполкома Ленсовета. Кроме них там находились П. И. Струппе, председатель ленинградского облисполкома, П. А. Алексеев, председатель ленинградского областного Совета профсоюзов, а также Б. П. Позерн, П. И. Смородин и П. А. Ирклис, как и Угаров, секретари ленинградского обкома. Все были членами или кандидатами в члены ЦК ВКП(б). В совещании, проходившем в кабинете Чудова, принимали участие еще десять-пятнадцать руководителей городских и областных учреждений.
Они слышали два выстрела, но Киров был убит только одним. Вторую пулю позже обнаружили в стене коридора прямо под потолком. Как это случилось, почему Николаев выстрелил еще раз, будет рассказано в гл. 7, в которой события 1 декабря излагаются более детально.
Убийство Кирова справедливо назвали «убийством века»[3]. И если не считать убийства президента Джона Ф. Кеннеди, вероятно, ни одно другое преступление не обсуждалось больше. Причина этого в сочетании значимости события с внешне не ясными или вызывающими подозрение обстоятельствами самого убийства, предшествовавших ему событий и его последствий.
На Западе, в бывшем Советском Союзе и современной России считалось и до сих пор широко признается, что убийство Кирова положило начало террору, которому подверглось советское общество во второй половине 30-х гг. XX века. Убийство — и использование его властями — изменило политический климат и помогло создать психологическую основу государственного террора. В течение двух лет после убийства Кирова было арестовано около полумиллиона человек. Большинство из них оказалось в многочисленных исправительно-трудовых лагерях, созданных на севере России, в Сибири и других отдаленных местностях этой огромной империи. В 1937-1938 гг. террор достиг апогея. Около 700 тысяч человек были расстреляны, и примерно такое же количество приговорено к длительным срокам заключения в ИТЛ[4].
Важность убийства Кирова частично объясняется тем фактом, что 1)110 давало тем, кто стоял у власти, — в первую очередь Иосифу Сталину, в то время высшему руководителю Советского Союза, — большее пространство для маневра, что объединяет его со многими другими драматическими событиями. Атака на Всемирный торговый центр 11 сентября 2001 г. повлияла на политический климат США, что позволило администрации Буша осуществить политические изменения, которые встретили бы гораздо более серьезное противодействие и их было бы намного труднее реализовать, если бы не предшествовавшее им событие. Нечто подобное можно сказать о последствиях поджога здания рейхстага в Берлине в 1933 г.; это был предлог, необходимый Гитлеру для уничтожения парламентской системы и подавления рабочего движения в Германии. Убийство Кирова дало Сталину возможность начать сводить счеты со своими старыми соперниками — сначала с Григорием Зиновьевым и Львом Каменевым, затем со всеми реальными, потенциальными и воображаемыми врагами во время Большого террора 1937-1938 гг.
Историки в целом сходятся во мнении, что Сталин использовал убийство Кирова для того, чтобы разбить своих оппонентов. Но действительно ли Сталин, как утверждают многие, стоял за убийством? Или его организовали другие — политические лидеры или органы госбезопасности, а Сталин не участвовал в нем или даже не был поставлен в известность? Есть ли хотя бы крупица истины в официальной версии, обнародованной в то время: убийство явилось результатом заговора сторонников Зиновьева и Каменева? Или, может быть, убийца, Леонид Николаев, действовал в одиночку? Может ли убийство быть совершено просто по личным мотивам обозленным и до крайней степени взвинченным человеком, не участвовавшим ни в каком заговоре?
Стоял ли вообще кто-либо за убийством, а если да, то кто? Ответ на этот вопрос важен для понимания подоплеки террора. Если Сталин был ответствен за убийство, это может означать, что он планировал террор уже в 1934 г. или даже раньше. Убийство Кирова в этом случае явилось для Сталина психологической основой и политическим предлогом для выступления против предполагаемых оппонентов. Но если Сталин не имел никакого отношения к убийству, теория о том, что террор был запланирован, становится менее убедительной. Растет политическое значение события: убийство Кирова — одного из ближайших союзников Сталина — могло усилить страх Сталина перед заговорами, целью которых было отстранить его самого и его сторонников от руководства партией.
