Загадка гибели линкора «Новороссийск» - [42]

После ознакомления с предыдущей информацией стоит ли закладку фугаса в наиболее уязвимом месте линейного корабля «Юлий Цезарь» воспринимать как коварную акцию мстительных, кровожадных последователей дуче Муссолини, не учитывая того простого факта, что аналогичные закладки взрывчатки могли быть произведены итальянскими ультра-левыми патриотами на всех крупных кораблях итальянского флота накануне капитуляции Италии перед войсками англичан? Аналогичные «Новороссийску» акции «возмездия» не были совершены на других линкорах, переданных Англии и США, потому что эти корабли практически без задержки в 1948 году были возвращены Италии, вступившей в блок НАТО. Вполне возможно, что аналогичные фугасы были удалены с этих кораблей в рабочем порядке. Командование итальянского флота вовсе не обязано было отчитываться перед нашим руководством, и тем более предупреждать о тех «сюрпризах», что вдали нас в трюме «Джулио Чезаре».

И не случись то, что произошло с «Новороссийском» 29 октября 1955 года, то уже году в 1961-м могла взлететь на воздух какая-нибудь домна на Донбассе, в которую загрузили бы в качестве металлического лома одну из цистерн от линкора, «утилизированного» по плану хрущевских «реформ» начала 60-х годов… К примеру — цистерна от линкора, в которой ранее держали бензин… Происходили же взрывы домен, в которые в качестве металлолома загружали старые танки с невыгруженным боезапасом… Всегда надо делать поправку на наши «местные», особые условия…

А теперь возвращаемся к «нашему» линкору. Итальянские инженеры-судостроители отлично представляли недостатки в конструкции линкора. После модернизации, проведенной в 1936–1937 годах, центр тяжести линкора сместился, еще в большей степени снизив его способность противостоять различным повреждениям, сохраняя при этом остойчивость… Уже только потому, что офицеры, хорошо знавшие устройство линкора, в первые же минуты после взрыва предположили, что эпицентр взрыва находится в районе бензиновой цистерны, предположим, что основная часть взрывчатого вещества была залита и равномерно распределена по днищу этой цистерны, удачно (?) расположенной между бортами. С учетом емкости этой цистерны в 50 кубов, четыре тонны ВВ слоем в 20 см можно залить на площади 10–12 квадратных метров и закрасить несколькими слоями сурика. Кстати, судя по схеме трюма «Новороссийска», днище цистерны, используемой под бензин, имело форму усеченного треугольника, что еще в большей степени предполагало формирование направленного взрыва… Недаром капитан 1-го ранга Мигиренко предполагал, что заливка тола была произведена в помещение, имевшее форму треугольника… Взрывчатка, распределенная таким слоем, позволяла сделать достаточно глубокие выемки для создания мощного кумулятивного эффекта. А моделируемая площадь закладки ВВ вполне сопоставима с площадью пробоины на днище.

Вы спросите: зачем такие сложности, не проще ли было сделать заливку в любом из тамбуров в районе второго дна трюма? Не исключено, что так и было, но бензиновая цистерна не предполагала чистку, как в случаях с мазутными цистернами, а значит, что и обнаружение взрывчатки было маловероятно. Выемки для создания кумулятивного эффекта можно было заполнить каучуком и закрасить. Детонация же паров над десятком тонн бензина значительно увеличила бы фугасный эффект взрыва. Палубой ниже предполагалась закладка двух зарядов, примерной мощностью по 1000 кг. Взрыв этих зарядов предполагал разрушение днища корабля и предназначался в качестве «вышибных» для основного фугаса, направляя его энергию взрыва вертикально вверх, для пробивания всех палуб корабля, располагавшихся выше эпицентра взрыва.

Вы спросите: почему основной фугас предполагал четыре тонны ВВ, а не больше или меньше? Мы не стали умничать и в наших расчетах применили формулы, предложенные опытным сапером-подрывником Юрием Веремеевым. Кстати, хорошо, что за обсуждение проблемы взрыва линкора взялся бывший общевойсковой взрывник — он не заморочен на флотских догмах, ему что бетонный бункер взрывать, что линкор — все едино.

Мы исходим из предположения, что при приходе электросигнала на детонатор предполагалось, что практически одновременно произойдет взрыв и основного заряда и «вышибных» или, как их назвал Веремеев, «забивочных» зарядов. «Подвижка» во времени не превышала сотых долей секунды… Возможно, что это создало эффект и ощущение двойного взрыва, о которых говорили отдельные свидетели катастрофы с других кораблей. Примерно такое же ощущение могло быть от сотрясания разорванного дна линкора после отражения взрывной волны, пробившей изнутри днище и отразившейся от упругого илистого грунта. Сколько свидетелей — столько и мнений или ощущений. Сербулову, вообще, показалось, что корпус линкора вздрогнул от столкновения с буксиром либо с неудачно маневрировавшим на рейде крейсером. Офицеры, сидевшие за поздним чаем в кают-компании эскадренного миноносца «Летучий», стоявшего в 550 метрах от линкора у причала Клеопиной балки, вообще решили, что где-то рядом резко закрыли рубочную дверь… Вся эта разноголосица свидетелей очередной раз отрицает вариант взрыва под линкором донной мины. При подводном взрыве гидродинамический удар разной степени испытали бы корпуса всех кораблей, стоявших на рейде и у ближайших причалов. Этого явления НЕ БЫЛО.