Загадка Байкала - [4]

Дам-Дин вел бот у самого берега, опасаясь горного ветра. Срываясь с отрогов Приморского хребта, ломая деревья, он катит в Байкал береговые валуны, угоняет суда.

— Горный — плохой ветер, — сказал Дам-Дин.

Однако опасения были напрасны. Ярко светило солнце, стоял полный штиль. Словно догоняя бот, позади, по зеленому каменистому дну, скользила тень.

Миновали Голоустное. Характер берегов не изменился: путешественники по-прежнему любовались отрогами Приморского хребта, этой живописной цепью Байкальских гор. Постепенно повышаясь, они достигают у истоков Лены высоты в 1800 метров.

Карин оценивал дикую красоту окружающей природы профессиональным взглядом режиссера. Он старался запомнить величественный колорит озера, чтобы потом наиболее полно использовать его при разработке сценария и съемке.

К бухте «Песчаная» добрались уже вечером.

Начальник маяка Иван Матвеевич Тимофеев, высокий бодрый старик, встретил гостей приветливо.

— Давно здесь живете? — спросил Джек, вертя в руках карандаш.

— В девятьсот седьмом пришел.

— Пришли? Как это?

— Очень просто. Пешком.

— Из Петербурга?

— Да. По этапу. Около года шли…

Далеко за полночь засиделись гости, слушая рассказы байкальского старожила под тихую песню остывающего самовара.

— Как вы объясняете странные явления на Байкале? — обратился к хозяину Карин. — Вы сами, кажется, наблюдали их?

Иван Матвеевич пожал плечами.

— Живя на Байкале, я убедился, что удивляться здесь ничему нельзя. Может быть, рыбаки и правы, говоря о неизвестном животном, поднявшемся с больших глубин и спугнувшем омуля. На Байкале — все возможно… Я думаю, мы все-таки этих животных выловим… «Ангара» поможет…

— А где сейчас «Ангара»? — заинтересовался Джек.

— Сегодня днем «Ангара» стояла в девятнадцати километрах от берега, напротив станции «Снежная». Они должны были спускать батистат на глубину в l.ooo метров. Через двенадцать дней «Ангара» подойдет сюда, к Песчанке..

— Через двенадцать дней? — разочарованно протянул Джек и смутился…

Было за полночь, когда гости собрались уходить.

Иван Матвеевич уже сидел за радио. Джек не мог устоять против искушения одеть запасную пару наушников. Долго вместе настраивали приемник. Вдруг Иван Матвеевич торопливым движением пододвинул бумагу.

— Карин! Волосов! — закричал, вскакивая, Джек.

На клочке бумаги неровным почерком Ивана Матвеевича была записана радиограмма:

«SOS!.. SOS!., говорит «Ангара»… Шторм… Имею пробоину ниже ватерлинии… Подвести пластырь не удастся… Шторм… SOS!..»

НЕОБЪЯСНИМАЯ КАТАСТРОФА

Пойманные по радио сигналы бедствия не остались без ответа. Отчаливали от пристаней боты и катера.

Бортмеханики осматривали гидросамолеты. Вглядывались в тьму, стоя на носах селенгинок, зоркие рыбаки-буряты. То и дело в разноголосую перекличку маяков, метеорологических пунктов и спасательных станций вмешивались Улан-Уде и Иркутск.

— Сообщите, что сделано? Найдены ли следы?

На сто километров к юго-западу от Лиственичной еще бушевал шторм. Следов потерпевших крушение обнаружено не было.

Ночь прошла без сна.

«Как могло судно получить пробоину? Оно плавало в районе больших глубин…» — думал Карин, смотря в окно, за которым чувствовался беспокойный Байкал.

Обычно невозмутимый Волосов сокрушался:

— Такая страшная катастрофа!. Судно, батистат, молодые ученые… Ужасно!..

Наступил рассвет, а о судьбе «Ангары» известий по-прежнему не было. Иван Матвеевич получил другое важное сообщение: к маяку Харауз, в дельте реки Селенги, подошли многочисленные косяки омуля.

Начальник маяка посоветовал Карину изменить свой маршрут.

— Пересеките Байкал, познакомьтесь с ловом, а потом пройдите вдоль восточного берега. А то как бы снова омуль не ушел.

Утром поверхность Байкала у берегов и дальше, насколько хватало глаз, была желто-зеленого цвета.

— Байкал зацвел, — разъяснил Иван Матвеевич.

Пыльца хвойных деревьев, преимущественно сосны, подхваченная ветром, рассеялась по всему озеру. Время цветения Байкала, восемь-десять дней июля, самая безопасная для плавания пора.

Дам-Дин вывел бот из бухты и, положив перед собой старинный, инкрустированный слоновой костью компас, взял курс на «Харауз».

Через два часа бот достиг середины озера.

Путешественникам, несмотря на бессонную ночь, не спалось.

Карин и Волосов беседовали на корме с Дам-Дином. Внезапно раздался крик Джека:

— Вон там… что-то белеет!..

Карин вскинул к глазам бинокль.

— Да, что-то действительно есть! — сказал он наконец.

Дам-Дин изменил направление, и через несколько минут можно было различить шлюпку.

Быстро скользя по воде, бот приближался к ней. Джек взобрался на крышу каюты. Карин к Волосов, стоя в носовом отсеке, напряженно смотрели в бинокли.

— Белая шлюпка! На борту надпись: «Ангара номер два»! — сказал Волосов.

— И люди в ней! — волнуясь, воскликнул Карин.

Осторожно причалили вплотную. Семь измученных человек были перенесены из шлюпки на бот.

Бледная и осунувшаяся Алан рассказала о гибели «Ангары» следующее. В двадцать три часа сорок минут на судне от неизвестной причины произошел взрыв. Вода хлынула в пробоину. Начавшийся шторм мешал подвести пластырь. Кое-как разместились в трех шлюпках. Шторм мгновенно разбросал шлюпки в разные стороны, а «Ангара» исчезла под водой. Шлюпка, где находилась Алан, лишилась управления и беспомощно носилась по озеру всю ночь. Вымокшие насквозь люди мерзли. Утром солнце пригрело их, и, обессиленные, они заснули…