Задохнись моим прахом - [4]

Я видела, как Нэнси, уставившись в одну точку, прокручивала эти события снова и снова в своей голове. Видела ее испуганный взгляд. То, что она один раз там увидела, до сих пор откликалось у нее в душе.

Что же тогда творилось в душе Лав? Я и вообразить не могла.

— В общем, будьте с ними полегче, — заканчивала она, — и очень аккуратно. Любое движение согласуйте со мной. Или с их лечащими врачами. Они знают, что и как делать лучше нас. Мы лишь помогаем.

«Мы лишь помогаем». Эту фразу стоило бы повесить на стены всех стоек с медсестрами. Ведь это было наше кредо. Как бы мы не старались помочь своим пациентам, брать такую же ответственность, как их лечащие врачи, ни в коем случае не могли. Это и радовало, и огорчало одновременно. Мы не были виновны в их смерти, хоть и понимали, что должны были сделать больше. Даже невозможное.

Дождавшись, когда рядом сидевшая со мной медсестра начнет расспрашивать о тех страшных событиях, я потихоньку ускользнула из сестринской. Надеюсь, что Нэнси лишь поблагодарит меня за это. Ведь я стараюсь ради Лав.

Зайдя снова в палату, я застала девочку в добром здравии. Видимо врачи неслабо так пробудили ее своими расспросами и осмотром. Но увидев меня, она удивилась.

— Мисс Хатти! Я и не думала, что вы так скоро вернетесь.

— Пандора. Зови меня так. И ты не поверишь, но я ждала их ухода у твоей палаты, как собачка хозяина.

Она рассмеялась. Залилась таким звонким смехом, каким позволяют себе заливаться только дети. Даже сама не ожидала от себя такого и на мгновенье остановилась. А потом снова рассмеялась. И пригласила меня присесть.

— Ну что, Пандора, начнем.

* * *

Мы собрались возле школы рано утром. До Подесты из Милвена ехать около пяти часов, но нас почему-то ждали уже к двенадцати. Учитель, который ехал с нами как сопровождающий, рассказывал по дороге, что это из-за военного режима: люди привыкли рано вставать и рано ложиться. Хотя сам военный режим они отрицали. Это было видно сразу при подъезде к городу: вывески о строительстве новых и дешевых домов, приглашение на симфонический концерт местной труппы и очень много объявлений об очередной мессе. Молились здесь люди чаще, чем дышали. И для нас тогда это было забавно.

— Город можно спокойно переименовать в «Монашка-ленд», — пошутил мой одноклассник Робби Салливан, сидящий сзади в автобусе.

Мелоди Бин, его девушка и моя лучшая подруга, покатилась со смеху от шутки. Я лишь усмехнулась и крепче сжала руку своего парня, Джереми Брауна. Он сидел рядом и лишь закатил глаза от очередной выходки друга детства, покачав головой.

— А тебе бы не помешало съездить туда на каникулы, — поддержал разговор он.

Ближайший час они продолжали подкалывать друг друга, пока я упорно строчила смс своему отцу. Со стороны могло показаться, что я надоедаю как фанатка какому-нибудь Крису Мартину, так как за год ни одной ответной смс не поступило. Но это было нормально — папа не был многословным. Он не любит всякие гаджеты и признает только телевизор после работы. Джереми как-то даже предложил создать специальное приложение, которое будет, как будильник, ему напоминать «Позвони дочери», «Спроси как у нее дела», «Пригласи ее парня на футбольный матч». Ведь, больше телевизора, папа любит только свою машину.

Джереми вообще гений. Мы познакомились, когда он помог мне сдать тест по математике. Он очень умный. Если что-то у меня сломается, я, как ни странно, прошу починить не отца, а именно его. Или отца Джереми — тот еще умнее. В общем, с ним мне жутко повезло.

Когда жаркий спор парней перешел все границы, Джереми поменялся местами с Мелоди. Та, прихватив с собой термос, весело плюхнулась ко мне.

— Они ведут себя как дети, — пожаловалась она, — Робби сначала шутил над нашим соседом, который заснул сзади, до момента с этой вывеской церкви. Ну а потом ты знаешь, что бывает, если сделать Джереми плюс Робби — получится взрывоопасная смесь.

Мы рассмеялись. До сих пор помню ее заразительный смех, который был похож на умирающую свинку. Впереди нас тогда тоже кто-то рассмеялся. Но Мелоди уже было все равно. Это она в младших классах комплексовала. А как встретила Робби, поняла, что ее смех еще куда не шло.

Мы с Мелоди начали дружить еще задолго до того, как начали заводить парней. Даже еще до школы. Притом она не была моей соседкой. Приехала в один летний день из Шотландии и обосновалась тут с семьей. Я прекрасно помню, как в первом классе все дразнили ее за явный акцент. Хотя те несколько лет, за которые мы успели подружиться до школы, я сама его не замечала. Поначалу она жутко стеснялась, но потом мама купила ей собаку. Я не разбираюсь в породах и даже не помню названия, но она была большой. И полугода не потребовалось, как Мелоди натренировала ее. В том числе и против своих обидчиков. Так и началась ее вечная любовь к животным. Особенно к собакам.

— Это несправедливо, — продолжила она, — на всем континенте всего пять или шесть программ по ветеринарии. Две из них требуют первоначальный диплом терапевта, хотя я не собираюсь лечить людей. Мол, вы должны уметь оказывать первую помощь всем сразу. Пустая трата времени! Тысячи бродячих собак ежемесячно истребляют в Южном Береллине!