Задира и дракон - [2]

   Да, неуклюжим парнем рос этот Борк! Трагический случай с учителем положил конец его мечтам стать рыцарем: оправившись, калека потребовал, чтобы Борка отправили на кухню или в кузницу. Пускай себе рубит пополам говяжьи туши и тащит к огню. Если дать ему топор побольше, не пройдет и получаса, как он свалит здоровенное дерево, а за день обеспечит замок дровами на целый месяц.

   Паж, наконец, добрался и до кухни.

   - Слушай, повар, граф созывает рыцарей на совет. Им понадобится эль. Много эля.

   Повар смачно выругался и запустил в пажа морковкой.

   - У графа семь пятниц на неделе! Вечно добавит мне работенки.

   Когда паж скрылся, повар повернулся к Борку.

   - Волоки бочку в зал, да поживей. Только не урони по дороге.

   - Не уроню, - пообещал Борк.

   - Не уронит, как же, - пробормотал повар, рассерженный капризами графа. - Силы, как у быка, но и ума не больше.

   Борк потащил бочку в большой зал. Там было холодно, хотя снаружи вовсю светило солнце. Впрочем, во всем замке было холодно и мрачно - поскольку на дворе стояла весна, дрова берегли.

   Рыцари неторопливо сходились в большой зал и усаживались на длинные скамьи вокруг массивного щербатого стола. Они не забыли прихватить с собой кружки; на советах графа эль всегда лился рекой. В детстве Борк любил смотреть, как рыцари упражняются с оружием, но, повзрослев, понял, что кружками они владеют лучше, чем мечами. Да и застолья кажутся им куда привлекательнее войны.

   - А-а, Задира Борк пожаловал, - приветствовал его один из рыцарей.

   Борк слегка улыбнулся. Он давно научился не обижаться на это прозвище.

   - Как поживает конюшенный Сэм? - язвительно спросил другой рыцарь.

   Борк покраснел и молча побрел обратно на кухню. От нечего делать рыцари вовсю смеялись над его скудоумием.

   - Откуда же взяться мозгам, если у него все в рост пошло, - заявил один из графских вояк.

   - А жрет он, должно быть, как лошадь, - отозвался другой, скривив губы в ехидной усмешке. - Наверное, поэтому минувшей зимой и разразился таинственный падеж средиовец.

   Раздался взрыв хохота, который сопровождали громкие удары кружек по столу.

   Вернувшийся на кухню Борк весь дрожал. Ему никуда было не скрыться от насмешек рыцарей, они доносились даже сквозь каменные стены.

   - Не серчай на них, парень, - сказал повар. - Они ж не со зла, просто подтрунивают.

   Борк кивнул и улыбнулся. Так было всегда - над ним постоянно подтрунивали, и Борк знал, что иного отношения не заслуживает. Люди вправе были обращаться с ним жестоко, ведь не зря его прозвали Задирой Борком!

   Когда Борку было три года, он уже выделялся среди других детей ростом и силой. Тогда у него был единственный дружок - красивый деревенский мальчишка по имени Мигун, обожавший играть в рыцарей. Из лоскутов, кусков кожи и полосок жести этот парнишка смастерил себе доспехи, а из сломанных вил, найденных возле свиного хлева, сделал копье.

   - Ты будешь моим боевым конем, - объявил Борку Мигун.

   Взобравшись на спину приятеля, он часами ездил на нем, и Борк ничуть не возражал: ему очень нравилось быть рыцарским конем. По сути, то был предел его мечтаний, хотя потом Борк удивлялся, как это он позволил навязать себе столь унизительную роль. Однажды Сэм, сын конюшенного, принялся высмеивать неказистые доспехи Мигуна. Дело кончилось дракой на кулаках, и Сэм до крови расквасил Мигуну нос. Тот застонал так, словно был при смерти, и Борк решил расквитаться за друга. Сэм был старше его на целых три года, но это не помешало Борку как следует отколотить обидчика.

   С тех пор Сэм страдал косноязычием и часто падал. Челюсть, которую в нескольких местах сломал ему Борк, плохо срослась, и он оглох на одно ухо.

   Когда Борк понял, что натворил, ему стало страшно и стыдно, однако Мигун уверял, что Сэм получил по заслугам.

   - Сэм старше меня и выше на целую голову, - говорил он Борку. - Вспомни, кто первым начал драку. Он и есть настоящий задира, а задир надо наказывать.

   Несколько лет подряд Мигун и Борк были грозой всей деревни. Мигун постоянно лез в драку, и вскоре деревенские мальчишки научились не связываться с ним. Если Мигун не мог справиться с противником, он звал на помощь Борка. Правда, после драки с Сэмом юный великан уже никого не бил так жестоко, и все равно мальчишкам крепко от него доставалось, что очень нравилось Мигуну.

   А потом Мигуну надоело играть в рыцарей, он забросил доспехи, отпустил на все четыре стороны своего боевого коня и свел дружбу с недавними врагами. Тогда-то Борка и начали звать Задирой. Именно Мигун убедил деревенских ребят, что единственный злодей в деревне - Борк, и однажды тот подслушал разглагольствования бывшего приятеля:

   - Он вдвое сильнее любого из нас, но дерется только потому, что никто не может дать ему отпор. Борк - трус и задира. А задир надо наказывать.

   Мигун был прав, Борк это знал и с тех пор не мог избавиться от чувства стыда. Он помнил испуганные взгляды мальчишек, с которыми дрался - пусть не по своей воле, а защищая друга; помнил их глаза, умоляющие о пощаде. Однако Мигун истошно кричал и корчился от боли, и Борк, подавляя ужас, налетал на очередного обидчика. В конце концовМигун вышел сухим из воды, но Борку до сих пор приходилось расплачиваться за детские грехи, и он расплачивался, молча снося насмешки рыцарей; день за днем терпя одиночество; выполняя тяжелую работу, чтобы его сила служила людям, а не причиняла вред.