Задержи звезды - [86]

— А я всегда знала, что ты павлин, — парирует она, — однако почему-то мы все еще вместе.

— Да, вместе. Одни в космосе. И даже без сообщений от Озрика…

— Озрик. Почти забыла.

Она быстро печатает Озрику координаты пути выхода из поля астероидов, стараясь все вспомнить. Она записывает кратчайшие маневры и маршрут, по которому они с Максом вышли из поля, но где разбился их корабль, стоило им выйти с другой стороны. Синий текст пульсирует на стекле ее шлема и исчезает.

— Одни в космосе, — повторяет он.

— Мы нигде, Макс.

Он улыбается:

— Наверное, так. И это забавно, потому что истинное значение утопии — не там, в «идеальном месте». — Он указывает на Землю, медленно движущуюся под ними. — В переводе с греческого утопия означает «отсутствие места».

— Ты говоришь мне, что, несмотря на все их позерство, Европия отправила нас в настоящую утопию? — Она начинает смеяться.

— Знаешь, — отвечает он, — я хотел попасть домой, с тех пор как мы оказались здесь. Я продолжал верить, что наши лучшие дни пройдут на Земле. Но, несмотря ни на что, я был так счастлив тут, с тобой. Идеальное место не в политическом государстве или философском движении. Оно тут, в нас, — говорит он, и она начинает очень тихо плакать.

«Я с тобой, — сказал ей Макс как-то давным-давно. — Кэри? Я с тобой». Однако она никогда по-настоящему в это не верила. Но он тут, у него достаточно воздуха, чтобы выжить и попасть домой; вместо этого он выбрал… Кэрис останавливается.

— Озрик, — быстро печатает она, — я отправила тебе координаты для выхода из пояса астероидов. По ним в самом деле можно пролететь. Я думаю, вы сможете опять покинуть Землю, если захотите. Но перед этим скажи им…

Кэрис обдумывает свою мысль. Она вспоминает о том, что говорила ее мама, или сказала бы, или могла бы сказать, наконец чувствуя себя благодарной за то, что Гвен была права лишь наполовину.

— Скажи им, что первая любовь может сломать тебя. Но она также может и спасти тебя.

Макс и Кэрис наблюдают за тем, как северное сияние танцует в атмосфере над Северным полюсом и близлежащими территориями, гамма зеленых цветов подскакивает и падает в небе над их домами из альтернативного будущего — будущего, о котором они никогда не узнают.

Аварийная сигнализация Кэрис начинает пищать, пока они продолжают любоваться переливами красок.

— Пора.

— Хорошо. — Он смотрит на верхнюю точку сияния, алые лучи которого поднимаются в космос, невидимые для случайных зрителей, способных различить лишь синие и зеленые оттенки в северном полушарии.

— Макс, я… — Она указывает на свой скафандр, сигнализация горит красным, у Кэрис виноватое выражение лица. — Я не думаю, что смогу. — Мысль об отключении собственного запаса воздуха, даже если он заканчивается, ужасает ее.

— Как насчет того, чтобы помочь друг другу? — Он медленно обнимает ее, обнаженная рука Макса покоится на винтовой резьбе у нее за спиной. — Теперь положи руку на мою.

Она заводит руки ему за голову, легко прикасаясь ладонями к стеклу его шлема. Нежно кладет голые пальцы на трубку у задней части его шеи.

Белая нитка, слабо завязанная у нее на пальце, свободно свисает.

— Без извинений, — говорит он.

— Это то, чего мы хотим. — Она кивает, когда начинает звучать вторая сигнализация.

— На три.

— Без обратных отсчетов, Макс, — говорит она, и он все понимает. — Это конец.

Очень нежно, не закрывая глаз и не отворачиваясь, подняв руки вверх и обвив ими друг друга, Макс и Кэрис отсоединяют шлемы, вдыхая холодную темноту.

Млечный Путь за ними горит огнем, когда их легкие сдавливает непосильный груз; и во власти любящих объятий, под тяжестью тысячи звезд Макс и Кэрис начинают свой последний танец.

Благодарности

Дарси Николсон работала над этой историей неутомимо, с гениальной прозорливостью, терпением и добродушием — спасибо, Дарси, за то, что сделала меня лучшим писателем. Мой главный редактор, Саймон Тейлор, исполнял роль фантастического рулевого, возглавив невероятно находчивую команду из «Трансворлд» в составе Софи Кристофер, Николы Райт, Сары Уиттакер, Дейдре О’ Коннелл и Лиззи Гаудсмит — благодарю всех вас.

Джульетта Машенс, лучший агент, ставшая для меня кем-то наподобие заботливой мамочки, продавала этот роман по всему миру, ни на минуту не теряя со мной связи. Кроме того, выражаю благодарность Саше Раскин, Натали Хэллам, Саре Маннинг и Говарду Сандерсу из агентства «Юнайтед Телент».

Карен Коштольник верила в романтику книги «Алкион» с самого начала — выражаю благодарность всем из нью-йоркской «Гэллери», а также Ните Проновост из «Саймон и Шустер» (Канада).

В 2013 году Ричард Скиннер, директор курса художественной литературы в академии Фабера, недвусмысленно намекнул мне на то, что пора закончить первый черновик этого романа. Когда Макс говорит, что «жизнь после смерти — это то, что мы оставляем в других», он цитирует стихотворение Ричарда «Изба», использованное с его разрешения, за что я ему благодарна.

Мои друзья и первые читатели, Кетти Пэгг и Кейт МакКвейл, сразу же поделились со мной своими впечатлениями и попросили меня продолжать. Спасибо, что вдохновили меня на это. И спасибо Дану Далтону за то, что переделал первую страницу.