Зачисление в школу. Часть 2 - [38]

Поэтому Тацуя буквально понимал «смысл» её слов и «причину» её криков. Перед ним стояла отчаявшаяся девушка. Это было единственной вещью, которую него отняли.

Жалость, которую Саяка разглядела в его глазах, была простой иллюзией, навеянной ей крайней подавленностью.

Её крики не могли достигнуть юного мужского сердца, но проникли в сердце юной девушки, стоящей рядом с ним.

— Я никогда не буду презирать Онии-саму, — спокойно сказала она. Однако в её голосе было столько эмоций, что их хватило на подавление криков Саяки — чистая ярость скрывалась под слоями спокойствия. — Моя любовь и уважение к Онии-саме никогда не изменится, даже если кто-либо другой будет оскорблять или презирать моего брата.

— ...Ты... — Саяка потеряла дар речи.

Саяка не могла ни ответить, ни просто это обдумать слова Миюки

— Моя любовь и уважение не зависят от силы магии. В глазах всего мира моя магия многократно сильнее магии Онии-самы. Но это никак не повлияет на мою любовь и уважение к нему. По сравнению с моими чувствами к Онии-саме, все остальные вещи становятся обычными и бессмысленными. Потому что я знаю, что магия представляет всего лишь маленькую частичку Онии-самы.

— ...

— Любой может оскорбить Онии-саму? Для меня это и впрямь невыносимая наглость. Лишь невежественные дураки могут очернять Онии-саму. Но вместе с тем, по сравнению с незначительным числом гнилых людей, существует больше, нет, намного больше людей, которые признают превосходящие таланты Онии-самы. Мибу-сэмпай, ты воистину жалкая.

— Что ты сказала?

Её голос стал немного громче.

Но это был безжизненный голос. Он был лишен всех чувств и мыслей.

— Разве нет людей, признавших тебя? Разве все в тебе видят лишь магию? Это не так. По крайней мере, я знаю одного человека, кто так не думает. И ты знаешь кто это?

— ...

— Онии-сама признал тебя. Твоё мастерство меча и твою красоту.

— ...Это всего лишь внешность.

— Именно так. Но разве внешность не является частью сэмпая, так же, как, к примеру, твоя харизма и характер?

— ...

— Конечно, вполне естественно оценивать внешность. Включая две встречи в кафе и одну во время событий в радиорубке это всего лишь четвертый раз, когда ты говоришь с Онии-самой. Ты его видела всего лишь четыре раза и думаешь, что он много понял о тебе?

— Это...

— Больше чем кто-либо другой, ты сама ставила себя ниже других учеников и самокритично использовала термин «Сорняк».

Её слова были неоспоримы.

Никакого желания отрицать её аргументы не возникало.

Подобный выговор сильно ударил по Саяке, опустошив её сознание.

Когда её разум застопорился,

Когда она потеряла всю волю,

Её бездушная оболочка позволила проникнуть дьявольскому шипению.

Хотя в данном случае это больше походило на тихий шепот кукловода.

— Мибу, используй кольцо!

Он послышался от трусливого мужчины, бесстыдно прикрывавшегося спиной 16-летней девушки.

И вдруг он закричал.

Дополняя крик, его запястье качнулось вниз.

Сверкнула искра, наряду с плотной завесой белого дыма.

В то же время раздались пронзительные звуки, которые никто не слышал.

Это был фоновый шум Псионов.

Они пытались остановить вызов магии, используя Помехи — Прерыватель Волшебства.

В дыму можно было на слух различить три типа шагов.

Тацуя действовал дважды.

Два удара ладони пронзили дым.

Но его глаза были полностью закрыты.

Послышались два удара по телу, вместно с двумя ударами тел об пол.

— Миюки, остановись!

Когда Тацуя отдал такой приказ, последовательность магии Миюки стремительно изменила цель воздействия.

Белый дым собрался в виде торнадо.

Облака пыли были сжаты до размеров шариков для пинг-понга, а затем оказались заперты внутри треугольных ледяных блоков, материализовавшихся из воздуха.

Когда зрению ничто не мешало, было видно троих мужчин, лежащих на земле.

Один из них катался по полу, пытаясь справиться с болью от обморожения.

Двое других, с синяками на лицах, просто лежали без сознания.

— Онии-сама, ничего, что мы дали Мибу-сэмпай уйти? — вслух поинтересовалась Миюки.

У неё не было никаких сомнений, что якобы Тацуя имел скрытые мотивы.

Миюки считала маловероятным, что Тацуя заведет с кем-то роман, который не был бы очередной шуткой.

Также она ясно понимала, что Тацуя не из тех людей, на которых сильно влияют личные чувства.

— Я не сомневаюсь в твоих навыках, но всегда есть возможность неудачи, когда видимость ограничена. Я не хочу, чтобы ты подвергала себя риску, поэтому пусть с Мибу-сэмпай разберется Эрика.

Кратчайший выход отсюда неизбежно приведет к Эрике, стоящей на первом этаже. А учитывая текущее состояние Саяки, становилось ясно, что она не будет искать альтернативные маршруты.

— Не думаю, что Эрика заинтересована ею...

— Возможно, только если оппонентом не является Мибу-сэмпай.

Миюки так и не поняла в чём важность оппонента.

Для неё сражения были тем, чего следовало бы избегать на начальном этапе, но если это становилось невозможным, то победа замещала всё остальные мысли.

Не важно, кто был оппонентом.

Для идентификации противника слова «враг» было достаточно — всё остальное становилось бессмысленным.

Но к слову, с интеллектуальной точки зрения, она признавала, что некоторые люди придавали особое значение своим оппонентам.