Зачем смерть давала шанс - [11]

Лола тихонько вскрикнула, прижав руку ко рту. Да, подумала она, я все-таки была права, что два месяца назад устроила истерику и не дала похоронить отца, когда все посчитали его погибшим. Одна она своим детским, необузданным напором и силой убеждения, как ей тогда казалось, заставила перенести отца в комнату и устроить на кровати, стоящей у окна, на которой отец спал последнее время.

Первое время она одна ухаживала за отцом. Остальные считали все это прихотью избалованного ребенка, но по мере того, как проходило время, а тело не изменялось, трупных пятен не было видно, и более того, видимые части рук и лицо посвежели. Только после этого, все поверили в то, что их родной и любимый человек все-таки жив, хоть и лежит без движения. Тут же устроили совет семьи и решили, что не только Лола, но и все остальные члены семьи по очереди будут дежурить у постели больного.

Так все и происходило вплоть до сегодняшнего утра.

Лола не стала никого звать, она тихонько взяла стул и села у изголовья отца, наблюдая и терпеливо ожидая пробуждение отца. Ожидания ее не обманули.

Через несколько минут больной резко открыл глаза и тут же закрыл их. От яркого света боль разлилась по всей голове, прокатилась по всему телу и затихла в пальцах ног. Антон дернулся и затих, он начал медленно приходить в себя. Он еще не понимал, что с ним происходит и где он находится.

Силой воли он заставил себя успокоиться. Когда это у него получилось, он медленно приоткрыл веки. Постепенно свет перестал причинять боль глазам, и Антон открыл их полностью. Голова кружилась, окружающие его предметы расплывались как в тумане. Это его совершенно не удивило, так как мозг начал анализировать происходящее.

Он сконцентрировался на одном предмете, который висел на противоположной стене комнаты. Постепенно предмет принял ясные очертания. Теперь Антон видел, что это картина.

На картине размером два на три метра был изображен очень красивый и чем-то завораживающий пейзаж, на фоне которого в летней беседке семья из пятнадцати человек. Они пили что-то из резных деревянных кубков, ведя неторопливую беседу. От вида этой картины у Антона по всему телу разлилась теплая волна, при этом он ощутил теплоту и уют. Понимая, что это именно его семья, изображена на полотнище. От этого стало как-то спокойно и надежно.

Не шевелясь, он перевел взгляд влево, где у раскрытого окна, на подоконнике, стояла большая глиняная ваза с огромным букетом свежих цветов. От налетевшего ветерка тонкие и прозрачные лепестки трепетали, и, казалось, что они шепчут о чем-то своем.

Налюбовавшись таинством красок садовых цветов, что росли вокруг дома на клумбах, за которыми так трепетно и нежно ухаживала его жена, Антон вздохнул полной грудью, почувствовав облегчение, словно с него сняли какой-то большой и тяжелый груз, давящий все это время на него.

Подышав с наслаждением полной грудью, медленно повернул голову направо. Первое, что увидел — это взгляд юной рыжеволосой девушки. Взгляд ее источал восторг, нежность, любовь и удивление. Антон, глядя на все это, непроизвольно улыбнулся, до того все это было мило и как-то по-детски непосредственно. Глядя на нее, Антон улыбнулся в ответ. Девушка поднесла ладони к лицу, вскрикнула и выбежала из комнаты, громко крича.

— Все ко мне, идите сюда, папа проснулся!!!

Глава 4

Антон усмехнулся довольный собой, что у него подрастает такая стройная и красивая дочь. Надо отметить, что все его тринадцать детей были стройны и красивы. Они немного отличались внешностью от других жителей Юноны. Они были чуть выше ростом, правда, не намного, но все же это их выделяло из общей массы, к тому же все они широки в плечах. Физически развитые, гибкие и ловкие, с потрясающей реакцией. Поэтому на ежедневных утренних разминках Антон уже не становился с ними в спарринг. Ребята уже превзошли его, и это, как он понял, сказывалась разница в возрасте, хотя он и сейчас еще многое мог, просто мастерство их за много лет выросло в разы. Они теперь больше тренировались друг с другом, чем с отцом. Антон сначала обижался, но потом понял, что сыновья уже выросли, давно уже не дети, и у каждого есть своя семья, дети, и не по одному. У старшего Дио, вообще семеро.

Просто они боялись в азарте борьбы причинить старику боль или того хуже, сломать руку или ногу. Но при этом они любили и уважали его не только за то, что он был их отцом, но и за то, что он был, в первую очередь, их старшим другом, наставником, учителем. За то, что он научил их любить друг друга, оберегать младших и женщин, разъяснил такие понятия, как любовь, совесть, вера, доброта, справедливость, добро и зло, и за его безграничную любовь к ним, они отвечали тем же.

Дочери так же были высокими, стройными, и, на первый взгляд даже хрупкими. Но это только видимость. На самом деле они были довольно сильными, ловкими и в борьбе практически не уступали братьям, при этом они с завидной ловкостью владели любым оружием. Так что постоять за себя они могли всегда.

Но вот когда, кого-то из них приходилось выдавать замуж, это доставляло не столько Антону, сколько братьям много забот и хлопот. При этом Антон не диктовал им своей воли, право выбора избранника или избранницы предоставлял делать самим. Единственное условие, которое он их заставлял выполнять — это не заводить семью до восемнадцати лет, и жена мужа должна жить с мужем и его семьей, также как и муж дочери.