Забытый сад - [8]

— Должно быть, ей стало очень одиноко, когда она поняла, что не та, кем считала себя прежде.

— Да, — удивленно согласилась Филлис. — Признаюсь, я сперва не поняла. Когда Джун все рассказала, я решила, что это ничего не меняет. Почему же Нелл позволила своей жизни так ужасно измениться? Мама и папа искренне любили ее, мы, младшие, обожали свою старшую сестру; она и мечтать не могла о лучшей семье.

Тетка облокотилась на ручку кресла, подперла голову рукой и устало потерла левый висок.

— Однако время шло, и я начала понимать… как обычно. Мы принимаем как должное то, что на самом деле очень важно: семью, кровные узы, прошлое… Все это делает нас теми, кто мы есть. А папа отобрал это у Нелл. Не специально, но отобрал.

— И все же Нелл должно было стать легче оттого, что вы наконец узнали правду, — сказала Кассандра. — Все стало немного проще.

Филлис и Дот обменялись взглядами.

— Вы ведь сказали ей, что узнали?

Филлис нахмурилась.

— Я несколько раз чуть не сказала, но у меня просто не хватило слов, я не могла так поступить с Нелл. Она столько лет не говорила ни одной из нас. Заново построила свою жизнь вокруг тайны, так усердно хранила ее. Казалось… не знаю… почти жестоким обрушить эти стены. Все равно что второй раз выбить почву из-под ее ног.

Тетка покачала головой.

— Хотя я, наверное, преувеличиваю. Нелл была страшна в гневе, возможно, у меня просто не хватило смелости.

— Твоя смелость или ее отсутствие здесь ни при чем, — твердо сказала Дот. — Мы все согласились с тем, что так лучше, Филли. Сестра сама так хотела.

— Наверное, ты права, — признала Филлис. — Все равно логичный вопрос. А поводы были, конечно. Например, в тот день, когда Дуг вернул чемодан.

— Незадолго до своей смерти, — объяснила Кассандре Дот, — папа попросил мужа Филли забросить Нелл чемоданчик. Нам, конечно, ни гу-гу, что за чемоданчик такой. Отец не хуже Нелл умел хранить секреты. Представляешь, сколько лет он его прятал? Все содержимое на месте, совсем как в тот день, когда он ее нашел.

— Забавно, — сказала Филлис. — Едва я увидела чемодан, как вспомнила историю, рассказанную Джун. Я подумала, что это, наверное, тот самый чемоданчик, на котором папа впервые увидел Нелл бог знает сколько лет назад. Но все время, что он лежал в глубине папиной кладовки, мне было на него наплевать. Я не связывала его с Нелл и ее происхождением. Если бы я хоть разочек подумала, то удивилась бы, зачем вообще мама и папа купили такой смешной чемодан. Белая кожа с серебряными пряжками. Крошечный, детского размера…

И хотя Филли продолжила описывать чемоданчик, она могла бы не беспокоиться, потому что Кассандра прекрасно знала, как он выглядит.

Более того, она знала, что в нем лежит.

Глава 5

Брисбен, Австралия, 1976 год

Кассандра поняла, куда они едут, когда на заправке мать опустила окно автомобиля и велела служащему залить полный бак. Мужчина что-то сказал, и мать кокетливо захихикала. Он подмигнул Кассандре и скользнул взглядом по длинным коричневым ногам матери в обрезанных джинсовых шортах. Кассандра привыкла, что мужчины глазеют на мать, и ей уже было все равно. Она предпочла отвернуться и подумать о бабушке Нелл, к которой они ехали. Единственной причиной, по которой мать когда-либо заливала в машину бензина больше чем на пять долларов, была часовая поездка по Юго-Восточной автостраде в Брисбен.

Кассандра всегда благоговела перед Нелл. Она видела ее всего пять раз, но бабушка была не из тех, кого легко забыть. Во-первых, она была самой старой из всех, кого знала Кассандра. И не улыбалась, как другие люди, отчего казалась весьма величественной и грозной. Лесли особо не говорила о Нелл. Но как-то раз, когда Кассандра лежала в кровати, а мать ругалась с дружком, который был еще перед Леном, парень обозвал Нелл ведьмой, и, хотя Кассандра к тому времени уже перестала верить в волшебство, возникший образ остался с ней навсегда.

Нелл действительно была похожа на ведьму. У нее были длинные серебристые волосы, собранные в узел на затылке. Бабушка жила в Паддингтоне, в тесном деревянном доме на склоне холма. Лимонно-желтая краска облезла со стен, а сад разросся. В доме обитали кошки, которые всюду следовали за ней по пятам. Нелл немигающим взглядом смотрела прямо перед собой, словно готовилась наложить заклятие в любую минуту.

Их авто с опущенными окнами промчало по Логан-роуд. Лесли подпевала радио — передавали новую песню «АББА», которую часто крутили в шоу «Каунтдаун».[2] Переехав реку Брисбен, они обогнули центр города и закружили по Паддингтону с его грибами-поганками из рифленого железа, врезанными в холмы. За Латроуб-террас, после крутого спуска, стоял дом Нелл, где-то в середине улицы.

Лесли резко остановила машину и выключила зажигание. Кассандра медлила какое-то мгновение. Жаркое солнце светило сквозь ветровое стекло, обжигая ноги. Тыльная сторона коленок прилипла к виниловому сиденью. Девочка выпрыгнула из машины вслед за мамой и встала рядом с ней на мостовой, невольно разглядывая высокий, обшитый деревом дом, возвышающийся перед ними.

Сбоку бежала потрескавшаяся бетонная дорожка. Наверху была парадная дверь, но много лет назад кто-то огородил лестницу, закрыв вход, и Лесли сказала, что ни разу не видела, чтобы дверью кто-то пользовался. «Нелл это нравится, — добавила она. — Так никто не зайдет на огонек, думая, что его ждут». Ржавая водосточная труба была такой старой, что даже шаталась. В ее середине красовалась большая дыра, через которую в ливень, должно быть, вытекали целые ведра воды. Однако в тот день дождем и не пахло, теплый бриз создавал лишь легкую музыку ветра.