Забытые пьесы 1920-1930-х годов - [222]

Но не менее важной была для него и литературная стезя. Саркизов-Серазини написал несколько пьес, получивших положительные отклики Сумбатова-Южина, В. Н. Давыдова, Ермоловой, и ряд прозаических сочинений.

В одном из писем к Сумбатову-Южину 1921 г. драматург писал о меняющихся нравах и физиономиях «деятелей искусств» нового вида: «Добрейший Александр Иванович, Вы с ними встречаетесь всюду, и в театре, и на диспуте, и в журналах, Вы с ними часто спорите, Вы им доказываете, что небо есть небо, земля есть земля, и с тяжелым осадком на душе расходитесь после каждой с ними встречи. Эти представители чистого искусства новейшей формации, которым приходится своими монархическими, кадетскими и пр. ногами плясать по советской мостовой, — самый распространенный в наше время тип. Они всюду! Их фамилиями пестрят все заборы, и обыватель со значительной миной произносит их имена, не замечая, конечно, что за раздутой внешностью скрывается пошлая обыденщина, холодный расчет, болезненное честолюбие. Повторяю, они ждут Гоголя, Щедрина и, надеюсь, дождутся!» (Письма Саркизова-Серазини И. М. Сумбатову-Южину А. И. 4 авг. 1923 — б/д. 1927 // РГАЛИ. Ф. / А. И. Сумбатова-Южина. Ф. 878. Оп. 1. Ед. хр. 2434. Л. 5). А спустя несколько лет, предлагая тому же адресату прочесть новую свою пьесу, Саркизов-Серазини с горечью констатировал, что «постановка пьес „Федька эсаул“, „Лево руля“, „Брат наркома“, „Глухое царствование“ производства Смолина убедительно говорят одно, что если эти пьесы увидели свет рампы, то только благодаря различным случайностям, а не их удельному весу. Пока у меня не было этого убеждения, я искренно верил в различные тормозящие причины личного свойства (отсутствие таланта, незнание сцены и пр.), но внимательный взгляд на современную театральную жизнь (опыт дался при постановке драматическим театром моей пьесы „Сочувствующий“) быстро показал мое заблуждение» (Письма Саркизова-Серазини И. М. Южину А. И. 4 авг. 1923 — б/д. 1927 // РГАЛИ. Ф. / А. И. Сумбатова-Южина. Ф. 878. Оп. 1. Ед. хр. 2434. Л. 12–12 об.).

В архивах сохранились яркие литературно-художественные документы: очерк Саркизова-Серазини, посвященный юбилейному вечеру 1922 г. Сумбатова-Южина в Малом театре, автобиография 1925 г., переписка с Сумбатовым-Южиным и Волошиным и пр. Со страниц этих документов встает образ деятельного врача, заботящегося о пациентах, со временем превратившихся в друзей, и внимательного наблюдателя общественно-культурной жизни, не скрывающего оценок происходящих в ней трансформаций.

ВОИНОВА Александра Ивановна, в замужестве Дандурова (1877 (?) — после 1965), пишущая под псевдонимом Сант-Элли, происхождения которого разыскать не удалось, — прозаик, мемуарист, драматург. Родилась в селе Воскресенском Тульской губернии в дворянской семье. Рано потеряла родителей. Окончив Тульскую женскую гимназию, поступила на историко-филологический факультет Высших женских курсов, где ее профессором был П. Н. Сакулин.

Ее первая крупная вещь — прозаические мемуарные «Записки курсистки», ставшие известными как «энциклопедия безвременья». Продвигая «Записки…» в печать, Воинова обратилась за помощью к влиятельному тогда Сакулину. Лексика и интонации ее письма (октябрь 1908 г.) принадлежат веку XIX: «…искони веков ведется обычай среди начинающих свою литературную карьеру: с глубокой верой ищут человечище-руководителя, который мог бы понять…» Спрашивая, может ли быть ее первая беллетристическая вещь напечатана, тут же сообщает адресату, что облегчит ему задачу определить, есть ли у нее талант либо нет, следующим пассажем: «У меня есть жажда писательства, и эту жажду (или иначе я называю — призвание) я должна утолять…» (Выделено автором. — В. Г.) Уже в это время у молодой женщины явственна уверенность в собственных писательских потенциях. Из этого же письма мы узнаем, что начинающий литератор хрупка здоровьем, болезненна (Воинова-Дандурова А. И. Письма Сакулину П. Н. 1908–1925 // РГАЛИ. Ф. Сакулина. Ф. 444. Оп. 1. Ед. хр. 203. Л. 1 об.).

Второе письмо пишется через три года, 2 ноября 1911 г. Писательница вылечилась «от телесных недугов», учительствует в Москве и намерена «легализоваться на литературном поприще», для чего просит Сакулина ввести ее в Художественно-литературный кружок, собирающийся по средам, когда «бывают собрания начинающих авторов, при чем происходит чтение новых рассказов». И уже 15 ноября она благодарит профессора за его любезность — введение нового члена в кружок произошло. Но результат оказался неожиданным. Она пришла на среды, ходила в кружок целый год, так и не произнеся вслух ни единого слова. «И ушла навсегда оттуда и поклялась, что никогда между мною и ими не будет никакой связи!» Потому что у начинающей писательницы «святое отношение к слову», а там «нет этой святыни» (Л. 9 об.).

В 1913 г., вновь привлекая к издательским хлопотам Сакулина, Воинова издает, наконец, «Записки курсистки». А спустя два года выходит замуж и переезжает в г. Борисоглебск Тамбовской губернии, где изучает положение крестьянства и продолжает писать. Роман «Ника» выходит в 1916 г.