Забытые острова - [80]

Итак, у всех пауков дела идут одинаково и одновременно, будто вся их большая компания живет по команде, посылаемой погодой и условиями жизни.

Молодые паучки расселились, некоторые осели тут же, возле родителей, и среди травы раскинули свои крошечные паутинные тенета, выплетенные по всем правилам строительного искусства, переданного инстинктом по наследству от своих предков. Паучкам еще далеко до того времени, чтобы класть собственные яички; быть может, они еще перезимуют, но на крошечной сети у каждого уже есть тоненькая обманная палочка, выплетенная из паутины и остатков первых охотничьих трофеев. В центре этой палочки и сидит сам паучок.

Паутинная сеть — сложное и аккуратное переплетение концентрических и расходящихся от центра в стороны лучами паутинок — непрочное сооружение. Ветер, крупные капли дождя, проходящие мимо животные, да и попавшая в тенета добыча рвут нежные нити, и паукам приходится их все время чинить и, кроме того, заново выплетать, особенно после того, как выплетен новый кокон.

Паучок всегда сидит в самом центре круговых тенет. В это место сходятся со всех сторон нити, по которым полагается следить за всей ловушкой, точно определяя положение попавшей в нее добычи. Первый кокончик выплетается в тенетах рядом с пауком, но чуть выше. Из-за каждого последующего кокончика, выплетаемого ниже первого строго по вертикальной линии обманной полоски, пауку приходится перемещать центр тенет и переделывать все ловчее сооружение заново. Сколько сделано пауком кокончиков, столько раз и реконструируется сеть. Не думаю, чтобы выплетение сетей составляло для паука много хлопот. Материала — тончайших паутинок для постройки тенет — идет немного. Ну а паук в этом деле большой мастер.

Наступает вечер. Жаль, что знакомство с пауком состоялось так поздно. Завтра предстоит путь дальше.

Рано утром наши полога серые. На них сидят темные комары-анофелесы. Я спешно раскладываю дымокур и прогоняю непрошеных посетителей. Готовимся к отъезду. Пока в машину укладываются вещи, тороплюсь проведать пауков. Вот несколько замеченных с вечера и умышленно разрушенных тенет, с которых все сооружение было сброшено на землю или оставалось висеть на одной-двух нитях. Всюду вижу идеальный порядок, и на свежих, поблескивающих на утреннем солнце нитях висят те же обманные палочки из панцирей охотничьих трофеев, кокончиков с многочисленным потомством и серой паутины. Но остатки старой паутины, кажется, не брошены. Материал не пропадает зря. В центре каждой палочки, как всегда, неизменно сидит в позе покоя и ожидания сам хозяин сооружения, весь в забавных бугорках и отростках, неутомимый строитель и охотник, умелый маскировщик и заботливый родитель.

Коллективная защита

Жара заставила нас забраться в небольшую рощицу развесистых карагачей. Среди молодой поросли мелких кустиков я заметил старый и высокий пень. Предвкушая удачную охоту на насекомых, отправился к нему, захватив полевую сумку, фотоаппарат и походный топорик.

На пне сохранилась толстая кора. В одном месте она слегка отслоилась. Осторожно засунул в щель лезвие топора; сейчас узнаю, кто тут живет, кто спрятался от жары и света. Но в тот момент, когда кора отошла в сторону, очень сильно запахло клопами. Не задел ли я головой сидящую на листике вонючку и не отомстила ли она по своему клопиному обычаю за потревоженный покой?

Но я ошибся. Густой клопиный запах шел из-под коры. Вся щель оказалась забитой множеством сухих клопиных шкурок. Гардероб клопов строго стандартен: все одежки сбросили с себя молодые клопы-пентатомиды, прежде чем превратиться во взрослых франтов.

Линька у насекомых — ответственное дело в жизни. Протекает она медленно, болезненно, насекомые в это время беспомощны. Вот и собрались клопы вместе, подзывая друг друга запахом, для обряда прощания с детством и сообща напустили столько защитной вони, что ее не выдержал бы ни один враг. А клопам хоть бы что, своя вонь не слышна. Зато никто не тронет, не обидит, не убьет. В общем неплохая коллективная защита!

Полет белянок

Машина мчит нас по шоссе. Опять мелькают мимо поселения, придорожные аллеи, посевы, пастбища. Далеко от дороги светлеет поле, засаженное капустой. Здесь особенно много бабочек капустниц. Они летят все, будто сговорившись, поперек дороги к северу. Немногие как будто возвращаются обратно. Сейчас лето. Куда собрались бабочки, почему летят на север, от гор, в пустыню?

Поле капусты далеко позади, а через дорогу все еще летят белянки все так же строго поперек дороги, но уже в двух направлениях: туда и обратно. Оказывается, пересекают дорогу не только белянки, но и репницы, желтушки, голубянки. Летят над самым асфальтом, почти прижимаясь к нему. Среди бабочек есть неудачницы, сбитые автомашинами. Над одной, трепещущей поломанными крыльями, порхает, крутится другая такая же бабочка.

Дорога проходит через аллею из высоких тополей. И здесь с удивлением вижу, как бабочки пересекают ее, но уже не над самым асфальтом, а высоко, выше, чем автомашины, поэтому нет сбитых неудачниц. В аллее стоит неумолчный гомон воробьев. Здесь расположилась их большая колония. Через дорогу в «гости» друг к другу постоянно перелетают птицы, немало из них молодых и неопытных, которых сбивают машины. Не случайно здесь крутятся коршуны, торчат у обочины грачи и вороны. Добычи много, успевай подбирать да увертываться от машин. Выходит, воробьи более неуклюжи, чем бабочки.