Забытые на обочине - [36]

Петрович извлек из-под халата древние карманные часы, щелкнул крышкой, прищурился и сообщил, что до обеда осталось около двух часов, что взбесило Петракова до визга.

- А ну, подьем! Всем подьем! Живо подьем! Кто сегодня дневальный?! Стройся! Тряпки взять, полы помыть, порядок навести! Все койки перестелить!

Петрович глянул с дивана ошалело:

- На кой ляд приборка, старшина? Воскресенье! Не дури.

- Нечего им лежать, жир наращивать! Подьем, я сказал! Стройся!

Большой кубрик принялся уныло вставать с коек. Без возражений, без упреков. Час назад Петраков разрешил лежать, теперь - поднимал. И то, и другое по велению собственной дурости. Теперь, поднятые без причин в безделье и тоску воскресенья, они потянулись в Кают-компанию на построение.

Черт побери! Да кто во всем мире вообще имеет право СТРОИТЬ ЛЮДЕЙ В КОЛОННЫ, ШЕРЕНГИ, ПОВЗВОДНО И ПОРОТНО? Почему какая-то неведомая мразь может повелевать построением тысяч и даже миллионов людей? Да чем они лучше - эти атаманы, лидеры, генералы, короли и президенты - чем лучше всех остальных людей? И кто в конце-то концов обличил их властью над каждым? И почему просто взятый отдельный человек должен бежать на свое место в строю, едва какой-то СУМАСШЕДШИЙ или НОРМАЛЬНЫЙ урод отдает команду на построение? Вот в чем свинство человеческого общества...

В Маленьком кубрике никто и не шевельнулся. Для подьема старшин требовалась особая команда. Петраков сейчас мучительно искал причину, чтобы и этих проклятых скотов взвить сейчас на ноги, выстроить по ранжиру, приказать петь боевые марши или выполнять с метлой ружейные приемы: "На пле-чо! К но-ге!" Но Маленький кубрик - это свои, тут допустишь промашку и неизвестно в каком положении окажешься сам. Старшину - выбирает и назначает Маленький кубрик, так положили "афганцы". Старшина - безоговорочный командир, пока у него по настоящему и сурово "не поедет крыша".

Петраков с ненавистью посмотрел на шеренгу выстроившихся в Кают-компании ООСовцев. Вялые, ко всему безразличные они пытались встать в один ряд по росту.

- Ну, что встали, как бараны?! - закричал Петраков. - Все по десять тапочек получите! До обеда ещё два часа! Ложись по койкам, сегодня воскресенье!

Он принялся пинать своих подчиненных под зад ногами, загоняя их в Большой кубрик. То, что его действия являются идиотизмом высшей марки, он понимал лучше других, но остановиться не мог.

Установив в Большом кубрике кладбищенскую тишину, Петраков вновь рухнул на койку и окликнул.

- Завар ты спишь?

Тот не ответил и Петраков вновь принялся мучиться своими сексуальными виденями.

Примечание к первым эпизодам Хроники. Попытка написать эту Хронику делается через год после событий. Так попросил врач психиатрического Диспансера в городе Риге Зирниньш. Врач Зирниньш требует, чтобы все было правдиво, но некоторые фамилии надо поменять, свою тоже. Но все написанное не есть плод фантазии, а документально.

Эпизод 3.

Здесь будет потом написано подробно, как Саня Говоров со своими друзьями Чекалиным и Михаилом Фридманом стал готовить военный переворот в ООС. Это надо вспомнить как следует. Потом, когда будет настроение. Переворот надо было сделать, чтобы Старшины не издевались и не забили ООСовцев.

Забытый эпизод - вставка.

Еще в первый день оказалось, что Саню Говорова положили на очень "хитрую койку". Вечером, когда Саня уже принял присягу ООС, Чекалин сказал.

- Ты спи сегодня осторожно. Чутко.

- Почему?

- Майор Смирницкий за твоей койкой охотится.

- Как?

- Так. Ночью со своей койки сползет и к тебе под койками будет по пластунски красться. А потом бросится тебя душить.

- Зачем?

Чекалин сумрачно усмехнулся.

- Это ты его спроси. Зачем мы тут все кукуем?

- Так что, удушит? - спросил Саня.

- Может и удушит. Ты не спи. Как он подкрадется, сразу бей пяткой в зубы. Может и угомонится.

- Я не могу. - сказал Саня. - Он старший. Майор.

- Здесь чинов нет. Кроме старшин самозванцев.

Саня разглядел майора Смриницкого, тот сидел у стола и читал какую-то книгу. Хилый, с острыми лопаткими и узким затылком.

- У него сил не хватит задушить. - сказал Саня.

- Хватило. - Чекалин усмехнулся. - В последний момент от горла молдованина Ивана оторвали. Того парня, что до тебя на "хитрой койке" лежал. Он, майор, считает, что на этой койке какой-то враг демократии Афганистана лежит. Или американский агент. А у сумасшедшего знаешь, какие силы могут оказаться? Говорю тебе, бей ногой в зубы.

- Поможет? - спросил Саня.

Чекалин затушил сигарету о ладонь и сказал с нехорошей улыбкой.

- Когда по настоящему бьют, везде помогает. В лагерях, в тюрмах, в армии и дурдоме тоже. Колотухи везде первое лекарство.

Когда дали отбой и включили синий свет, Саня разглядел, что Смирницкий лежит в самом дальнем от него углу Кубрика. Майор лег сразу, и закутался с головой. Саня не знал, что делать - ждать, пока майор нападет или спать. Саня подумал, что Чекалин просто пошутил от скуки.

Но он проснулся, наверное, через час сам по себе, неизвестно почему. И увидел, что майор, в углу, сидит на своей койке, вытягивает морщинистую шею и напряженно смотрит на него, Саню, дурными глазами. Тогда Саня почти закрыл глаза и скоро увидел, как майор нырнул под койки и через весь Кубрик пополз к нему по полу. А потом застыл и лежал долго, рядом с Саней, под соседней койкой эстонца Саара.