Забытые генералы 1812 года. Книга 1. Завоеватель Парижа - [9]
Когда маркиз поднял глаза, живые, зеленовато-карие, но слишком выпуклые, и, казалось, готовые выскочить из орбит, то увидел, что всё лицо императрицы покрыто багровыми пятнами, и его передёрнуло. Но тут он встретился с умным, насмешливымвзглядом Екатерины, заметил, что её синие глаза смотрели на него с нескрываемо искренним интересом, приветливо и чуть извинительно улыбнулся. Маркиз, будущий граф Ланжерон не знал, что проницательная, но слишком привыкшая к лести Екатерина приняла инстинктивно возникшее у молодого человека чувство отвращения перед её старческим безобразием за смущение человека, впервые лицезрящего Екатерину Великую.
Маркиз пришёл в себя и теперь вполне понимал более или менее то, о чём говорит императрица, и даже поддакивал ей уже вполне осмысленно.
Речь зашла о 1789 годе и последовавших за ним кровавых событиях. Екатерина стала волноваться (вообще надо сказать, что от природы она была нетерпелива, легко забываясь и быстро выходя из себя): пятен на её одутловатом лице вдруг заметно прибавилось и общий багровый оттенок явно усилился.
Екатерина в запальчивости сказала, доказывая самой себе (маркиз её вообще ни о чём не спрашивал), что разгон революционной армии – задача легко осуществимая:
– Я утверждаю, что стоит завладеть толькодвумя или тремя ничтожными крепостями во Франции, и все остальные падут сами собой. Я уверена, как дважды два четыре, что две крепости, взятые открытой силой кем угодно, заставят всех этих баранов прыгать через палку, которую им подставят, с какой стороны захотят. Двадцати тысяч казаков было бы слишком много, чтобы расчистить дорогу от Страсбурга в Париж: двух тысяч казаков и шести тысяч кроатов будет довольно.
Маркиз посмотрел на Екатерину с большим воодушевлением и нескрываемым чувством признательности. Впоследствии он ей никогда не простит, что эти слова императрицы оказались очередным блефом – никаких казаков и кроатов (хорватов) во Францию она так и не послала, отделываясь миллионами ливров для французских принцев.
Но вернёмся в кабинет императрицы в Зимнем дворце, в котором будущий граф Ланжерон получил свою первую аудиенцию у русской царицы.
Багровые пятна на лице Екатерины сгустились и потемнели. Лицо её напоминало уже не красную, а чёрно-красную маску с двумя синенькими прорезями. Императрица даже вскочила с кресла и возмущённо топнула ногой. Тут же она, правда, скорчилась от боли и села, что как раз её и отрезвило. Разговор плавно перетёк на судьбу маркиза.
– Сколько я помню, вы зачислены в Дунайскую армию фельдмаршала Потёмкина? – осведомилась императрица.
Маркиз кивнул и сделал благодарственный поклон.
Екатерина ласково улыбнулась и спросила:
– Маркиз, а удовлетворены ли мы этим назначением?
Затем она наставительно продолжила:
– Фельдмаршал строг (недруги утверждают, что капризен), но он добр и всегда готов оценить даровитых юношей, впрочем, как и я.
– Государыня, я всецело одобряю выбор, сделанный относительно моей службы, но всё-таки рискую обратиться к вам с нижайшею просьбой. Не позволено ли мне будет, прежде отбытия в Дунайскую армию, принять участие в Шведской кампании?
Екатерина испытующе взглянула на маркиза и недовольно поморщилась, но ничего не сказала, только в увядшем лице её прибавилось тёмно-багрового оттенка и улыбка куда-то пропала.
Наконец она заговорила, медленно отцеживая слова:
– Значит, для начала хотите послужить у принца Нассау Зигена? Что ж и это не плохо. Фельдмаршал Потёмкин весьма ценит его. Идите, маркиз, я вас ещё призову.
Не успел маркиз де ля Кос выйти из кабинета императрицы, как она раздражённо и с остервенением скинула башмаки, вытянула ноги и положила их на маленькую скамеечку.
– Глуп и труслив – в сердцах проговорила Екатерина. – И почему все так боятся князя, он ведь такой ласковый, такой нежный. Да, уже успел наслушаться маркиз сплетен, это точно. Но до чего же свеж этот мальчишка, глупенек, но ужасно свеж, так и хотелось его потискать. С трудом удержалась, ну, даст бог, ещё встретимся с ним.
Императрица затаённо, даже с какой-то грустьювздохнула и велела подать кофию, до которого была страстной любительницей. Она пила необыкновенно крепкий кофий, несмотря на строжайший запрет доктора Роджерсона, над которым она, впрочем, нещадно потешалась.
Ланжерон принял участие в открывшейся шведской кампании (борьба за Финляндию).
Он командовал второй дивизией русского гребного флота. 21 и 22 июня в сражении при Биорке-Зунде принц Нассау-Зинген разбил шведский флот. Ланжерон в этом сражении отличился и был награждён лично Екатериной II. 28 июня состоялось сражение при Роченсальме, исход которого для русских не был особенно благоприятен. Ланжерон командовал левым крылом гребной флотилии. После завершения битвы он соединился с русскими кораблями у Фридрихсгама.
КАРТИНКА
ПОЦЕЛУЙ ИМПЕРАТРИЦЫ
В голове уже с полчаса что-то стучало: как будто внутри кто-то сидел и бил молоточком. А ноги болели невыносимо – они и ныли и одновременно в них было какое-то жжение; иногда казалось, что это какой-то неведомый палач их поджаривает на медленном огне.
Платоша Зубов, в недавнем прошлом совершенно ничем не примечательный поручик конной гвардии, а ныне полновластный владетель разбухшего тела императрицы, и целовал и гладил бревнообразные конечности Екатерины; но всё без успеха.
Мы привыкли во многом воспринимать партизанскую войну 1812 году по «Войне и миру». Но великий Лев Толстой создал художественно безупречное, но во многом идеализированное представление о дубине народной войны. В реальности всё было не так просто и по-настоящему страшно.Как в действительности начиналось партизанское движение в 1812 года, читатель сможет узнать из предлагаемой книги. В основе её громкая некогда история подполковника Павла Энгельгардта, создавшего из своих крестьян партизанский отряд, с которым ловил и уничтожал солдат и офицеров «Великой армии».
Захватывающая история королевского ожерелья, украденного шайкой, возглавляемой графом Калиостро. В результате этой дерзкой кражи была несправедливо опорочена честь королевы Марии-Антуанетты, что повлекло за собой французскую революцию и казнь королевской семьи. Всю эту историю описал когда-то Дюма-отец, но он воссоздал в первую очередь саму грандиозную аферу. В настоящем же романе показано, что произошло далее. А далее было чрезвычайно интересный судебный процесс. Главарь шайки граф Калиостро был отпущен на свободу, а заточена была лишь графиня де ла Мотт.
Судьба у русского анекдота крайне сложная и даже истинно драматическая. Целые столетия его упорно старались не замечать, фактически игнорировали, и это касается и народного анекдота, и анекдота литературного. Анекдот как жанр не существовал.Ефим Курганов, автор нескольких книг по теории и истории литературного анекдота, впервые в филологической науке выстраивает родословную русского анекдота, показывает, как этот жанр расцветал в творчестве Пушкина, Гоголя, Лескова, Чехова, Довлатова. Анекдот становится не просто художественным механизмом отдельных произведений, но формирует целую образную систему авторов, определяет их повествовательную манеру (или его манеру рассказа)
Это – книга-реконструкция. Я попробовал, в меру своих возможностей, представить, каким мог бы быть профессиональный дневник шефа русской разведки в 1812 году. Содержание этого гипотетического дневника восстановлено строго по источникам.Ефим Курганов.
В первую книгу сборника «Золотая коллекция детективных рассказов» включены произведения в жанре исторического детектива. Николай Свечин, Антон Чиж, Валерий Введенский, Андрей Добров, Иван Любенко, Сергей и Анна Литвиновы, Иван Погонин, Ефим Курганов и Юлия Алейникова представляют читателям свои рассказы, где антураж давно ушедшей эпохи не менее важен, чем сама детективная интрига. Это увлекательное путешествие в Россию середины XIX – начала XX века. Преступления в те времена были совсем не безобидными, а приемы сыска сильно отличались от современных.
Биографическая, авантюрно-документальная повесть с картинками эпохи о графе Ланжероне де Сэсси, маркизе де ля Косс, американском революционере, французском эмигранте, русском генерале, градоначальнике Одессы, генерал-губернаторе Новороссии.
Выдающийся английский прозаик Джозеф Конрад (1857–1924) написал около тридцати книг о своих морских путешествиях и приключениях. Неоромантик, мастер психологической прозы, он по-своему пересоздал приключенческий жанр и оказал огромное влияние на литературу XX века. В числе его учеников — Хемингуэй, Фолкнер, Грэм Грин, Паустовский.В третий том сочинений вошли повесть «Дуэль»; романы «Победа» и «На отмелях».
Клаус Штёртебекер — легендарный пират XIV века, один из предводителей братьев-витальеров (пиратов Балтийского и Северного морей), ставший фольклорным персонажем в качестве прототипа Робин Гуда.В 1909 году в Российской империи публиковалась серия анонимных бульварных повестей о приключениях Клауса Штертебекера.
«— Мама, кто живёт за морем?— За морем… живут боги, великие сидхе. Вечно резвятся они в золотых садах Яблочного Эмайна, не зная ни старости, ни печали. А за нижнем морем — царство фоморов, чёрных повелителей смерти.— А кто живёт за границей холмов?— Люди.— А они добрые или злые?— Пока ещё не определились».Сеттинг: древние Скандинавия, Ирландия, Суоми. Столкновение пантеонов, в том числе с ранним христианством.Много сложных незнакомых слов вроде «хирд», «скир», «нойд» и так далее. В качестве сносок вынесены в основном те, что я считаю лежащими за гранью пассивного словаря среднего интеллигента.
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!
В книгу вошло два приключенческо-фантастических романа знаменитого писателя. Первый рассказывает о Гражданской войне в США. Наряду с батальными сценами в романе происходит немало загадочных событий...Во втором романе, «Флаг родины», рассказывается о судьбе Тома Рока, изобретателя разрушительного средства огромной силы. Желание нажиться на своем изобретении доводит Рока до сумасшествия, а его «фульгуратор» становится достоянием международных пиратов. По мотивам этого романа поставлен знаменитый фильм Карла Земана «Тайна острова Бэк-Кап».
Волею случая и по произволу духовных и светских властей недоучившийся школяр Юрась Братчик принимает на себя роль Мессии. Странствуя по просторам Белой Руси со своими «апостолами», труппой жуликоватых лицедеев, он, незаметно для самого себя, преображается и вступает на крестный путь.