Забытое царство Согд - [10]

На другое утро Фарангис сидела за столом в комнате зодчего, и они обсуждали, какими будут покои царицы. Решили начать с колонн и Феруз показал ей свои наброски. Прежде всего решено было убрать лишние колонны, а остальные заменить на новые, более изящные, с тонкой резьбой. У меня есть подходящий мастер, – сказал советник. – Его дом в Самарканде, но он coгласен приехать сюда.

– А каким образом будут меняться колонны, ведь крыша может упасть на головы строителей?

– О, это очень просто, – улыбнулся Феруз. – Рядом с колонной устанавливается более высокая подпорка, затем старую колонну меняют на новую либо вообще убирают.

– В самом деле – все просто, – засмеялась Фарангис. – Но я все равно не додумалась бы до этого.

– Это придумали наши предки.

– И все же у тебя очень богатый ум, – сказала с гордостью Фарангис.

В их глазах светилась любовь. Царица заполнила все мысли поэта, и он посвящал ей газели почти каждый день. Слова сами лились из души, он едва успевал записывать их.

В тот день вся царская семья собралась в саду на широкой тахте. Фарангис являлась старшей женой, ведь она была из царского рода, хотя и младшей по возрасту. За обедом она рассказала правителю о своем желании сделать свои покои более нарядными, красочными.

– Так вот почему ты ходишь к советнику Ферузу, – сказал супруг и одобрительно кивнул. – У царей все должно быть красивое, иначе дихканы совсем возгордятся.

После этого Феруз стал смело входить в женские покои дворца, где умелые мастера приступили к делу. В этих комнатах советник мог видеться с царицей почти каждый день. И когда мастера уходили, влюбленные вели беседы без опаски.

Наконец настал тот день, когда их губы впервые слились в поцелуе. Сердца раздирал стыд, и все же влюбленные оказались слабы пред столь безумными чувствами. И, устроившись на ложе, царица и зодчий предались нежным объятиям и ласкам.

Спустя три месяца царица зачала, или, как говорят в таких случаях, в ее раковине зародился жемчуг. Едва она почувствовала это, как в тот же день сообщила Ферузу. Он, возликовав, поднял ее на руки и закружил по залу. Счастливая Фарангис почти была готова бросить престол и бежать с любимым куда глаза глядят. Отныне дитя связало их еще сильнее. Никогда прежде она не испытывала такого счастья. Это ее радовало и одновременно пугало.

В ОЖИДАНИИ

Весть о ребенке царь узнал, будучи в саду. В тот день он вернулся с охоты, и вечером в большой белой беседке, в центре которой стояла резная тахта, собралась вся его семья. Три служанки в нарядных одеждах ждали приказов.

– Я желаю сообщить моему супругу светлую весть, – сказала царица, сидя за низеньким столиком. – Кажется, я ношу под сердцем царское дитя.

Глаза царя загорелись. В восторге он хлопнул себя по копенке, воскликнув:

– Смотри, чтобы это был мальчик, истинный наследник! Девочек-принцесс нам хватит. Иначе я прогоню тебя из дворца, – пошутил царь, громко смеясь, и поднял чашу вина. Другая жена царя вознесла хвалу своей подруге Фарангис и великой Анахите – богине всех рожениц, напомнив при этом:

– Моя дорогая, в таком случае вы не можете сидеть с нами за одним столом*.

– Я знаю, и потому сейчас уйду.

– Нет, сиди на месте, – сказал царь. – Это маленький грех, да и царица до конца еще не уверена.

– Отныне я буду молить нашего Творца, чтобы он послал нам наследника престола. Завтра на базаре я куплю глиняную Анахиту, а то прежняя фигурка совсем выцвела, – сказала Фарангис.

И подруга поддержала ее:

– Непременно купите новую, потому что с годами старые идолы теряют силу. Я свою фигурку тоже заменю. И детям уже нужны новые.

Базар в Бухаре, где продавались деревянные и глиняные статуэтки идолов, назывался Мох, как и речка, текущая неподалеку. Работал он пишь два раза в год, и потому в жизни горожан было важным событием попасть гуда: на базар стекались по-4ти все жители города. Царская семья со своей свитой, заехав из Арка, тоже направилась на базар. Вскоре процессия уже двигалась по лицам шахристана, где все горожане останавливались и кланялись царю, как было заведено с давних времен. Наконец царственные особы добрались до речки, и на берегу в тени могучих чинар уже шла бойкая торговля. Более состоятельные мастера установили на базаре временные лавки. Товары плотников и ваятелей были разложены прямо на земле, на расстеленной белой ткани. Если же она становилась грязной, ткань сразу меняли, чтобы не оскорбить своим непочтением святых идолов. К ним также нельзя было прикасаться грязными руками. В отдалении от шумной толпы стоял малый храм, построенной мобедом Моха. Это было четырехугольное здание с залом и алтарем. Широкий айван при входе украшали белые деревянные колонны. Обычно в храм заходили люди после покупки новых идолов, чтобы помолиться. На базаре было не протолкнуться: все нуждались в новых фигурках разных божеств. Одним был нужен оберег для охраны здоровья, другим для удачи в делах, а третьи приобретали талисманы, чтобы защитить дом и близких от злых духов Ахримана. По обыкновению, к нему еще покупали связку красного жгучего перца, который подвешивали над дверью в доме.

Недалеко от храма царь повстречал главного зодчего с женой и дочками. Все они поклонились.