Забытая сестра, или Письмо на чужое имя - [87]

Я очень сожалею о вашем горе и уверена, что своим блогом вы очень многим помогаете».

Несколько раз перечитав письмо, на третий раз я добавила еще одно предложение – о том, что считаю, что Лиза действительно покончила с собой, чтобы себя не выдать. Напечатав свой телефонный номер, я подписалась и нажала «Отправить».

На следующее утро, отправляясь, как всегда, на пробежку, я захватила с собой телефон, на случай, если мне позвонит Сондра. Однако телефон зазвонил лишь тогда, когда я уже вернулась домой и села перед шкафами разбирать бумаги отца. Номер, отобразившийся на экране, был незнакомым, и я после некоторого замешательства – стоит ли ввязываться в это дело, привлекая Сондру к нему? – все же ответила на звонок.

– Это Райли Макферсон?

Я сразу поняла, кто это.

– Сондра? – спросила я.

– Да. – Ее голос казался молодым, хотя я знала, что ей было как минимум шестьдесят. – Я очень удивилась, получив ваше письмо, – сказала она.

– Да, понимаю, – ответила я. – Вам, наверное, было очень странно получить его ни с того ни с сего? – Я повернулась и спиной прислонилась к шкафу. – Недавно умер мой отец, и я нашла статьи о… обо всем, что случилось. Позже я отыскала ваш сайт и узнала, что, по вашему мнению, Лиза жива… Мне всего лишь хотелось узнать, привело ли к чему-нибудь расследование частного детектива, которого вы нанимали?

Какое-то время Сондра молчала.

– Вы не знали, что ваша сестра убила Стивена? – наконец спросила она.

– Нет, – ответила я. – На тот момент мне было всего два года, а все, что рассказали мне родители, – это то, что она была в депрессии.

Сондра опять ничего не сказала, и я подумала, что прервалась связь.

– Сондра? – повторила я в трубку.

– Знаешь, твоя сестра сейчас где-то на свободе. Она так и не заплатила за то, что сделала. И это отвратительно. Мой муж был очень талантливым педагогом и очень многое делал для нее и других своих студентов. Твою сестру испортил успех. Она стала избалованной и эгоистичной, и…

– Почему вы думаете, что она… на свободе?

– Детектив, которого я нанимала, нашел улики.

– Какие улики?

– Несколько людей узнали ее по фотографии. Это было в Сан-Диего.

– В Сан-Диего! Почему он искал ее там?

– Мне подсказали, что она в Калифорнии. Кто-то анонимно послал мне записку, что она отправилась в Сан-Диего на поезде.

Несложно было догадаться, кто автор анонимного послания. Как хорошо, что я позвонила Сьюзен и отменила дарственную.

– Конечно же, я получала много подсказок, из-за которых детективу приходилось бросаться в сотни бессмысленных погонь, – говорила тем временем Сондра. – Но лишь эта подсказка к чему-то привела.

– Вы рассказали полиции? – осторожно спросила я.

– Разумеется. Но они ничего не сделали, – вздохнула она. – Они считали, что Лиза мертва, а я попросту одержима. Они, конечно, были правы насчет меня, я была одержима – только у меня были на то причины. Если бы детектив ничего не нашел, я бы со всем покончила в итоге.

– То есть… вы сказали, что кто-то узнал ее на фотографии? – переспросила я.

– Да. Она, разумеется, поработала над внешностью – покрасила волосы, но люди, видевшие фотографию, были уверены, что на снимке она. Они сказали, что эта девушка работала в музыкальном магазине в Оушен-Бич, это, по-моему, район Сан-Диего. Детектив поговорил с владельцем магазина. Тот отрицал, что знал ее, но детективу показалось, что он лгал. Мне кажется, полиция даже не начала это расследовать. – В голосе Сондры звучала горечь. Наверное, на ее месте я бы чувствовала то же самое. – Я просто уверена, что тогда она там жила, – промолвила Сондра. – Детектив в этом тоже не сомневался, просто ему не удалось ее найти.

– Так он продолжил поиски?

– Конечно, но без особого успеха, – сказала Сондра. – А у меня деньги заканчивались, и так как мне не удалось заинтересовать вышестоящие организации… я была очень расстроена.

– Могу представить, – заметила я, стараясь говорить с сочувствием. – А вы не могли бы мне назвать имя того детектива?

– Могу, конечно. Только он умер десять лет назад, поэтому особого смысла я в этом не вижу. – Она замешкалась. – Вы собираетесь ее искать?

– О… если честно, я думаю, что полиция все же была права насчет того, что Лиза покончила с собой.

Сондра вздохнула.

– Знаете, какое мое самое яростное желание? – спросила она.

– Какое?

– Мне шестьдесят три. И я молюсь, чтобы дожить до того момента, когда ваша сестра получит по заслугам. Это моя единственная надежда, и я никогда не перестану на это надеяться.

Положив трубку, я села в кресло-качалку на задней веранде, открыла ноутбук и нашла всех Энн Джонсон, проживавших в Сан-Диего. На каждой фотографии, всплывающей на экране, я искала черты лица моей сестры, но в конце концов мне стало казаться, что Лиза, должно быть, старалась избегать публичности. Видимо, она отворачивалась от камеры каждый раз, когда кто-то доставал фотоаппарат.

Во дворе стало смеркаться, в траве запели сверчки. Я закрыла компьютер и пошла на кухню что-нибудь перекусить. Мамин францисканский фарфор был свален в груду на тумбе, ко дну каждой тарелки, миски, чашки и блюдца был прилеплен ценник. Ну нет. Я с остервенением принялась отдирать ценники и, делая это, чувствовала облегчение. Это были тарелки моего детства. Я не собиралась с ними расставаться.