Забытая история - [76]
Это был один из камней преткновения в их отношениях. Патриция в конце концов сдалась, но это не принесло Тому ни утешения, ни удовлетворения. Его злили обстоятельства, выпавшие на ее долю. За два года она потеряла обоих родителей; ее брак распался; привычный образ жизни оказался разрушен, по праву принадлежащие ей деньги достались кому-то другому. Ей пришлось уйти из дома и зарабатывать на жизнь у посторонних людей. Но теперь на нее свалилось нечто еще более ужасное.
Что-то нечестное и нечистое, просто немыслимое. Хотя придется об этом думать. В ближайшие несколько дней и недель это будет занимать все больше места в ее жизни, пока не останется места ни для чего другого. Тогда, может быть, месяца через три или через шесть, пузырь разговоров, суда и огласки лопнет, и она снова будет предоставлена самой себе, опустошенная, брошенная и одинокая. Одинокая, но с клеймом сплетен и слухов, которые прицепятся к ней, как паутина из сточной канавы. Куда бы она ни уехала, слухи потянутся, оставляя несмываемое пятно на ее чистоте и молодости. «А вы знаете, кто у вас остановился, миссис такая-то? Патриция Вил: вы помните дело об отравлении в Фалмуте? Нет, она всего лишь падчерица, но, конечно, это была особенная семья. Я слышала, говорят то-то и се-то…»
Таково ее будущее, если только… Том осознал, что впервые после расставания они остались наедине, и она не пытается убежать. Ему хотелось как-то залечить рану, нанесенную его словами, рану, которая становилась все глубже с каждой минутой размышлений, здесь, наедине с ним в свете лампы. Они остались наедине, но это ничего не значило.
— Когда это закончится… — сказал он. — Это займет время, Пэт, очевидно, потребуется время. Когда это закончится… Ох, я знаю, что сейчас не время; совсем не время. Но у меня может не оказаться другой возможности. — Том тихо сел рядом с ней. Она не ответила. — Это… все эти грядущие неприятности. Мы можем помочь друг другу. В одиночку это трудно преодолеть. С тех пор как умер твой отец, твоя жизнь испортилась; и какое-то время это продлится. А потом… мне поступило предложение о работе в Кейптауне. Всю Южную Африку будоражит. Ей нужны честная политика и честный закон. Я хочу рискнуть. Там мы действительно могли бы начать все заново, по-настоящему заново. Там легче забыть прошлое. Мы оба молоды. Можем все стереть и начать заново.
Его голос, ставший энергичным и трогательным, стих. Том посмотрел на нее.
— Перри, — сказала она. — Он тоже? Он же папин брат. Это труднее всего… понять.
Том привстал, сел на край дивана, подпер голову рукой. Момент был упущен.
Никто из них не знал, сколько времени прошло, прежде чем она произнесла:
— Что заставило… тебя заподозрить?
— Ну… — Он попытался вернуться мыслями к предмету, который так волновал, пока Том не увидел ее. — Дело в твоем отце. Он выглядел как-то неестественно. Так неловко обращался с вещами, как будто кончики пальцев почти потеряли чувствительность. Его кожа. А потом я готовился к одному экзамену по уголовному праву и прочитал кое-что. Сначала я не подозревал кого-то конкретного. Думал, может, он принимает какое-то лекарство. Я… видел его недостаточно часто, и не у кого было спросить.
— Когда это было?
— Я обратил внимание в первый раз, когда увидел его после твоего возвращения.
На площади двое мужчин садились на своих лошадей. Слышно было, как они разговаривают с лошадьми, кричат друг другу, а затем железные подковы зацокали по булыжникам.
— Продолжай.
— Я мог бы сделать больше. Жалею, что не сделал, но тогда я был не вполне уверен. К тому же я поссорился с ним и не разговаривал с тобой. Я дал тебе пару намеков, но ты, естественно, подумала, что я просто пытаюсь тебя напугать, чтобы ты вернулась. Было опасно обсуждать это с посторонними. Я навел кое-какие справки о твоей матери…
— Господи боже! — воскликнула Патриция.
Это был сигнал бедствия. Том крепко сжал ее руку.
— Ох, Том! — произнесла она. — Ох, Том!
Они долго сидели молча. Вскоре по ее щекам потекли слезы.
— Не плачь, Пэт, — продолжал шептать он. — Не плачь, Пэт.
Он заставил себя идти дальше, пытаясь нащупать путь.
— После… после смерти твоего отца я начал размышлять, что должно быть что-то, какая-то причина. Я пошел к его врачу, но он, конечно, ничего мне не сказал. Завещание все объяснило. Тогда я понял, что сомнений нет. Когда твой отец составил это завещание, он подписал себе смертный приговор — прости меня за резкость. Но я обрадовался, когда ты не стала бороться за деньги. Я боялся, что ты станешь следующей. Вот почему я надеялся, что другое завещание не найдут. Вот почему я замыслил план, как убрать тебя подальше от этого дома, подальше от опасности.
— Слава богу, что я с ней еще не встретилась, — сказала Патриция сквозь слезы.
— Наконец, я привлек полицию. Она навела справки в вероятных магазинах. Никаких следов. И тут Энтони дал нам ключ. Однажды он сказал, что делал для нее много покупок. Когда он просмотрел список, мы наткнулись на липкую бумагу от мух… липучку. Он покупал ее в разных магазинах района, дважды в Пенрине, один раз даже в Сент-Мовсе, хотя с конца августа не покупал. Полиция направила запросы по поводу этих покупок и провела анализ. Каждый образец содержит достаточно яда, чтобы убить человека. Получив такие улики, полиция начала действовать.
1783 год. Устав от мрачной войны в Америке, Росс Полдарк возвращается на свою землю, к своей семье. Но радость, которую он предвкушает от встречи с домом, превращается в горечь, потому что его отец мертв, поместье заброшено, а любимая помолвлена с его кузеном.В 2015 году по роману снят одноименный сериал.
Демельза Карн, дочь бедного шахтера, теперь замужем за Россом Полдарком, который когда-то вызволил её из ярмарочной потасовки. Попытки приспособиться к жизни дворянства и мужа подчас ставят её в смешные и неловкие положения, в которых она обретает уверенность, изящные манеры и очарование, а рождение первенца приносит ей доселе невиданную радость.Но внезапно разразившаяся гроза сеет семена жгучей вражды между Россом Полдарком и влиятельным Джорджем Уорлегганом и испытывает на прочность брак Росса с Демельзой и их любовь...В 2015 году по роману снят одноименный сериал.Перевод - группа "Исторический роман", 2015 год.
Корноулл, 1790 год. Росс Полдарк переживает самые мрачные часы своей жизни. Обвиняемый в разграблении двух кораблей, он предстает перед судом присяжных в Бодмине. Невзирая на неспокойную замужнюю жизнь, Демельза пытается заручиться поддержкой для своего мужа. Но есть враги, которые с большим удовольствием увидели бы Росса за решеткой, и в их числе Джордж Уорлегган, влиятельный банкир, чье личное соперничество с Россом становится всё более напряженным.
Рождение в 1794 году сына Элизабет и Джорджа Уорлегганов лишь расширяет пропасть между Полдарками и Уорлегганами, и давнее соперничество Джорджа и Росса обретает новые причины для еще более яростных конфликтов и вражды.
Корнуолл, 1792 год. Росс с головой ныряет в рискованное дело, угрожающее не только финансовому благосостоянию семьи, но и его неспокойному браку с Демельзой. Когда между Россом и Элизабет вновь вспыхивают старые чувства, Демельза тоже не остаётся в долгу. Банкротство выглядит неминуемым, и Полдарков, похоже, ожидают сплошные несчастья со всех сторон.
Заканчивается 18 век, Росс Полдарк избран в парламент от Труро и делит свое время между Лондоном и Корнуоллом, а его сердце по-прежнему принадлежит жене Демельзе.Его старая вражда с Джорджем Уорлегганом всё никак не утихнет, как и запретная любовь Морвенны и Дрейка, брата Демельзы.Еще до наступления нового столетия Джорджа и Росса объединит страшная потеря, пересилив соперничество, как и Морвенну с Дрейком, но трагедия принесет им надежду.
Библиотека проекта «История Российского государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков. Иван Дмитриевич Якушкин (1793–1857) — один из участников попытки государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1825 году. Он отказался присягать Николаю I, был арестован и осужден на 25 лет каторжных работ и поселение. В заключении проявил невероятную стойкость и до конца сохранил верность своим идеалам.
Франция эпохи крестовых походов, время суровых, безжалостных владык, своевольных, не признающих ничьей воли баронов, отважных рыцарей и свирепых наёмников, жестокая борьба за власть, коварные интриги и мистические тени прошлого, стремящиеся вернуть из небытия, таинственные древние силы. Только сильный духом, способен выжить в этом бурном круговороте событий, кровавого времени. Тибо-Анри — бывший крестоносец и нынешний рыцарь-наёмник — человек с непростой и одновременно такой обычной для своего времени судьбой.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Орел стрелка Шарпа» полк, в котором служит герой, терпит сокрушительное поражение и теряет знамя. Единственный способ восстановить честь Британских королевских войск – это захватить французский штандарт, золотой «орел», вручаемый лично императором Наполеоном каждому полку… В романе «Золото стрелка Шарпа» войска Наполеона готовятся нанести удар по крепости Алмейда в сердце Португалии.
Известный британский ученый профессор Джон Перри представляет историю европейских географических исследований и открытий, развития торговли и поселений за пределами Европы с начала XV до конца XVII века. Это была эра, когда Европа открывала для себя мир за пределами своей территории. Она началась с Генриха Мореплавателя и португальских путешествий и закончилась 250 лет спустя, когда «разведка» была почти завершена. Профессор Перри рассматривает политические, экономические и религиозные стимулы, побудившие европейцев к исследованиям и завоеваниям, а также анализирует природу и проблемы их поселений на колонизированных землях.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.