Забыть завтра - [14]

.

Я повиновалась. У меня не было выбора. Весь следующий час я ерзала на сиденье, снова и снова поворачиваясь к слишком далекому окну. Я не могла успокоиться до самой прогулки на открытом воздухе.

Я пересекала школьное поле, покрытое травой, вдыхая воздух, не знавший западни помещения. Впитывала настоящий, естественный солнечный свет. Наблюдала, как листья дико танцуют на ветру. Я не прекращала бег, пока над полем не проревел звуковой сигнал, означающий окончание занятия.

Я покидала поле последней. Каждый пройденный шаг делал мое тело тяжелее, словно чем ближе я подходила к классу, тем сильнее становилась гравитация. Удивительно, что к тому моменту, когда я добралась до своего места, я еще не проломила пол.

А затем я увидела его. Там, в середине моего настольного экрана, лежал ярко красный лист. Я подняла его и оглядела класс.

Ничего. Девочки пробовали друг на друге краску для глаз, мальчики сражались друг с другом на настольных экранах, но никто не махнул рукой и не кивнул головой в мою сторону.

Я посмотрела через всю комнату в сторону парты, которая была моей до сегодняшнего утра. На парня, который сидел рядом со мной, но не сказал мне ни одного слова до сегодняшнего дня.

Но Логан не смотрел на меня. Он низко наклонился над своей партой, его пальцы что-то набирали на покрытом стеклом столе.

Я неуверенно выдохнула и обмякла в своем кресле. Логан не имеет отношения к этому листу. Это не подарок. Кто-то, наверно, случайно бросил его на мою парту. Я должна положить его в люк для органики, чтобы его переработали.

Но я этого не сделала. Положив лист себе на колени, я легко гладила пальцами выступающие венки.

Мой настольный экран коротко завибрировал, и на переднем плане появилось новое письмо.

— Лист для цветка, — гласило сообщение. — Как напоминание о солнце.

Оно не подписано, но в тот момент, когда я поднимаю взгляд, на меня смотрит Логан. Он выдает улыбку, настолько большую и искрящуюся, что на секунду я задаюсь вопросом, не соперничает ли она с этими золотыми лучами.

Глава 6

— Двадцать Восьмое Октября. Эй, Двадцать Восьмое Октября.

Голос вырвал меня из моего сна. Я моргнула в темноте. Мне снились осенние листья и милые ребята, и я еще не хотела расстаться со сном. Я хотела остаться в том времени, когда самой большой моей проблемой было сидеть слишком далеко от окна в классе.

Я перевернулась на жестком бетонном покрытии, решительно настроенная вернуться к своему сну. Но голос не пускал меня. Хуже того, к нему добавилась пара рук, трясущих меня за плечи.

— Эй, Двадцать Восьмое Октября. Просыпайся. У тебя есть время до конца твоих дней, чтобы спать.

Мои глаза открылись. Стены в моей камере были затемнены, вокруг было тихо, никакого бормотания, шорохов и скрипов, которые я слышала до этого. Должно быть, сейчас ночное время суток, или, по крайней мере, то, что является ночным временем суток, по мнению АВоБ. Мы подобны рыбе в аквариуме — наши дни и ночи подчинены капризам нашего стража.

Они уже контролируют каждую часть моей жизни. Они не должны прерывать то единственное, что дает мне спокойствие. Мрачная, я обернулась к охраннику, который не дал мне уснуть.

Я стремительно вскочила, когда поняла, что это не просто какой-то охранник. Его красновато-коричневые волосы в тусклом свете превратились в черные, но лицо то же. Уильям. Охранник, руководивший процессом получения мною воспоминания.

— Что ты тут делаешь?

Он прижал палец к своим губам.

— Я попросил друга об одолжении. Они собираются допросить меня, и нам нужно рассказать им одно и то же. Где черный чип?

— Я избавилась от него.

Он кивнул.

— Хорошо. Так как нет чипа, они собираются допросить меня о твоем воспоминании. Что мне им сказать?

Я потерла глаза, прогоняя последние остатки сна.

— Я бы хотела не вмешивать в это мою сестру. — У меня есть очень плохое чувство, что я точно знаю, почему Джесса оказалась в той больничной кровати. Это никак не связано с болезнью, а связано с ее паранормальными способностями. — Давай выдадим им тот же сценарий, но скажем, что тот, кого я убила, был мужчиной. Мой будущий муж. Возможно, потому что он изменял мне.

Уильям наморщил лоб, словно делал заметки в уме.

— Как этот мужчина выглядит?

— Шатен, карие глаза, — сказала я, выдумывая на ходу. — Нос, похожий на трамплин для лыж. Родинка на подбородке. Кривые зубы, которые он решил не исправлять.

— Кривые зубы, понял, — он оглянулся через плечо и посмотрел сквозь черные прутья решетки. Коридор оставался пустым, но он встал, чтобы уйти. — Я не могу дольше оставаться. Слишком рискованно.

— Подожди! — я схватила его за руку, отчаянно нуждаясь в межчеловеческом взаимодействии. — Я не понимаю. Почему ты вообще мне помог?

— Момент слабости, — он слабо улыбнулся и мягко высвободил свою руку. — Ты знаешь, я был там. Мониторы позволили мне прожить твое воспоминание вместе с тобой. Я мог сказать, насколько ты любишь свою сестру, и то, чем закончилось твое воспоминание… В общем, я пожалел тебя, — он погладил меня по плечу. — Мне жаль.

«Спасибо тебе, — захотелось сказать мне. — Я тоже себя жалею». Но прежде чем мой рот успел произнести слова, он уже исчез, словно призрак во сне.