Забыть адмирала! - [70]

Наверно, в этом и состоит беда настоящего моряка - его постоянно тянет в море, тянет всегда, до слёз, до тяжести в груди, даже когда он еле ходит по суше. Судьба, как правило, складывается так, что моряк вынужден возвращаться к жизни на берегу, но шелест пены, хлопанье парусов и стук блоков, крики чаек и пение штормового ветра в снастях будут преследовать его во сне и наяву всю жизнь, до самой смерти, а наверное - и после. Никто пока не нашёл этому объяснение, но это так. Особенно если моряк ходил на паруснике.

И понятно, что отставка Прайса была вынужденной. Он браво воевал, был отчаянным сорвиголовой и не раз заглядывал смерти в глаза, дважды пережил плен и несколько раз был ранен - и здесь ключ. Он имел право обо всём этом рассуждать и имел на всё своё собственное мнение, коим очень дорожил. Иначе не был бы он валлийцем, уроженцем Уэльса. А кому в Адмиралтействе мог понравиться офицер "без роду, без племени", смело высказывающий своё мнение - хотя бы он плавал с самим Бурчиром или даже с Худом? Британское Адмиралтейство во все года славилось заплесневелостью своих чиновников, кабинетных адмиралов, сумевших сожрать с потрохами даже самого Нельсона. В кабинетах нужно другое умение - не кортиками и не пушками. Слово "лавировать" там носит несколько иной смысл... и это, к сожалению, прямо касается, увы, не только английского флота XIX века, но и некоторых других, в том числе и современных. А потому, оправившись от ранения, Прайс не смог найти места для службы. Офицеров после заключения мира в 1815 году было куда больше, чем надо, всяк норовил "протолкнуть своего сыночка" (и проталкивали), а за Прайса замолвить слово было некому. Получается, что его просто игнорировали. Назначение на Средиземноморскую эскадру Льюис называет подачкой, и он, несомненно, прав. Прайсу доверили не завоевывать колонии для Её Величества и не сверкать на парадах, а отправили на черновую работу "в дыру" - по ряду политических соображений нужно было временно поддержать независимость Греции. И что же? Он возвращается оттуда не подавленный, не униженный, но довольный - с орденом, золочёной саблей и парадным портретом, написанным по приказу греческого короля. Он не купил всё это, не украл - он был награждён за честное выполнение долга в соответствии с личными убеждениями. И было бы наивным предположить, что всё поголовно Адмиралтейство было от этого в восторге, поскольку с точки зрения англичан в те годы только одно государство имело право на независимость - это сама Великобритания. И очень похоже (ай, до чего ж современно выглядит эта ситуация!), что Прайсу кто-то там что-то такое едкое по этому поводу сказал, а тот, несомненно, достойно ответил, и на том раскланялись; а в результате своё следующее назначение он ждал ещё восемь лет, всё правя и правя цивильный суд в графстве Брекнок.

И почему-то мне вдруг захотелось сравнить судьбу контр-адмирала Прайса с судьбой опального советского подводника Александра Маринеску...

* * *

А теперь, подводя некоторые итоги, я предлагаю мнение писателя-мариниста Максима Токарева, пока не очень широко известного. Он имеет такое же право высказаться, как и Майкл Льюис, и Джон Лафтон, поскольку с историей флотов знаком не понаслышке. Правда, Максим слова не просил, и я просто процитирую его письмо ко мне.

...А я знаю, отчего застрелился Прайс. Эта фраза - о посылании в бой молодых и достойных парней - гораздо глубже по смыслу, чем кажется. Биография Прайса такова, что его самого частенько посылали в бой - причём всё больше в рукопашный, который отличается от ЛЮБОГО другого боя тем, что ты ясно видишь результаты своих действий, и не только видишь, но и непосредственно ощущаешь. А глубинная психика в этот момент находится в жутко угнетённом состоянии, подавленная вёдрами адреналина, забитая, уничтоженная. Но она, эта психика, очень стара, она гораздо старше разума, и просто смеётся над колебаниями оценок и самооценок - ведь убийство без употребления в пищу или без единственной возможности выживания абсурдно. Это в любом случае - самоубийство, только размазанное по времени.

Если эта работа выполняется экстравертом, он выплеснет этот деструктивный потенциал не искупаемой внутренней вины за содеянное наружу - снова кого-нибудь убьёт, или книжку напишет, или в депутаты выберется. Так или иначе, но он с этой виной что-то будет делать. Интроверт же будет всю эту возрастающую энтропию носить в себе, и она будет жрать его изнутри. Тем более - эмоциональный интроверт, чувствующий. А Прайс был именно таким человеком. Смотри - потрясающий план атаки составлен благодаря его опыту, здесь работало только левое полушарие его мозга, а правое было отрезано от восприятия, а ведь оно у него главное, как у любого интроверта. Зато когда настала пора командовать, левое - рациональное - оказалось не у дел, т. е., формально адмирал перестал воспринимать реальность рационально: остался только опыт штыковых атак, опыт абордажных схваток, опыт убийства, опыт образно-символический, наводящий очень мощный транс, глубокий и непредсказуемый, выводящий на поверхность содержание подсознания. Прайс оказался перед давящей необходимостью смотреть вокруг на людей, которых ему предстояло послать на смерть. Очень тяжелая ситуация: обрати внимание на то, что если человек сам убивал, он предпочитает идти в бой, а не командовать с тыловых позиций. Более того - тот, кто без зазрения совести кладёт в штыковом бою полк за полком, сам, как правило, такого вот опыта убийства не имеет.