Забудь мое имя - [53]

– Да, после того как ее владелец расчесал свои волосы с неимоверной силой.

– Чтобы на ней осталось много волосков с корнями?

Шеф криминалистов утвердительно кивает.

– Я могу поговорить с вами? – раздается чужой голос.

Подняв глаза, Сайлас видит на пороге высокого мужчину лет пятидесяти с небольшим. От него разит пивом. Незнакомец пьян, но выглядит прилично.

– Как вы сюда попали? – спрашивает его Сайлас.

– По лестнице вроде бы…

Разве внизу не поставили полицейского, чтобы он никого сюда не пропускал? Не хватало только, чтобы здесь ошивались пьяные посетители паба.

К незваному гостю направляется Стровер.

– Я – журналист, бывший, – представляется мужчина. – Работал с вашими ребятами по делу «суиндонского душителя».

У Сайласа пробуждается любопытство. Стровер чувствует это и отступает назад. Полиция и пресса тесно сотрудничали при расследовании того дела – редкий случай взаимной выгоды. А Сайлас был ключевым игроком в группе по расследованию особо опасных преступлений, разоблачившей «душителя».

– Как вас зовут?

– Люк Ласселлз. Я живу в этой деревне. И у меня имеется кое-какая информация, которая может вас заинтересовать. О Джемме.

– Выкладывайте, – имя бывшего журналиста кажется Сайласу знакомым.

– Я думаю, что эта женщина – не Джемма Хаиш, – говорит Люк.

– Она – русский крот, – выкрикивает снизу другой голос. Стровер изо всех сил старается сдержать смех. Этот голос тоже пьяный, да еще и с ирландским акцентом.

Люк поворачивается, чтобы утихомирить ирландца, уже появившегося наверху лестницы.

– Побеседуйте с этими двумя джентльменами в баре, – говорит Сайлас Стровер. – Выясните, действительно ли им есть что нам рассказать.

За годы службы Сайлас убедился, что у нетрезвых местных жителей можно действительно выведать множество полезных сведений. Просто сегодня ему не хочется быть тем, кто их будет выведывать. Как только пьяные «информаторы» начинают спускаться по лестнице вниз в сопровождении Стровер, детектив снова поворачивается к главному криминалисту.

– Вы хотите сказать, что расческу специально подложили для нас? – уточняет Сайлас.

– Не моя забота делать выводы, но отвечу «да». Я склонен думать, что ее намеренно положили под кровать.

Зачем же Джемма сделала это? Почему она захотела, чтобы полиция получила из волос ее ДНК, через несколько часов после того, как она сама отказалась сдавать этот анализ? Сайлас звонит в свой офис:

– Подготовьте мне ордер на обыск дома Тони Мастерса.

53

– Я понимаю, что это прозвучит странно, – говорит Люк, поглядев на детектива-констебля Стровер и тут же отворачиваясь, – но, когда я впервые увидел Джемму в нашей больнице, я мог бы поклясться, что вижу Фрейю за минусом тридцать лет.

Они сидят в тихом закутке паба, в котором кроме них никого больше нет. Если не считать Шона, присосавшегося к кружке пива за барной стойкой. Он хотел, чтобы с ним первым побеседовала эта эффектная констебль. И не может понять, почему она не отнеслась серьезно к его теории о русском кроте (учитывая отравление «Новичком» в Солсбери).

– Давайте-ка все проясним, – говорит Стровер, глядя в свой блокнот, лежащий на столе. – Вы считаете, что Джемма – ваша дочь?

– Сходство между ними поразительное, – признает Люк, досадуя на себя за свой взволнованный голос. Он звучит как голос гостя в шоу Джереми Кайла. Он уже рассказал Стровер, как вчера ночью пообщался по скайпу с Фрейей, своей школьной любовью, которая теперь живет в Индии, а когда-то выглядела так, как Джемма. У них родился ребенок, но Фрейя была вынуждена отдать его сразу же после родов межрасовой супружеской паре из Германии. И приемная мать девочки исповедует веру бахаи…

Стровер смотрит на Люка бесстрастно.

– Все остальные говорят, что эта женщина похожа на Джемму Хаиш, – произносит она, загибая листок в блокноте. Почерк у нее мелкий, убористый и очень аккуратный. У констебля Стровер все аккуратно и под контролем.

– И что вы думаете? – спрашивает Люк.

– Я ничего не думаю, это шеф хочет все прояснить.

У Люка складывается впечатление, что он попусту тратит драгоценное время полицейских.

– Не то чтобы Джемма была вылитой копией Фрейи… нет… – замолкает он, подыскивая верные слова. – Так бывает, когда вы узнаете в людях родственников. По их внешности, манере держаться и говорить, по их походке и жестам.

Стровер смотрит на него. Ее молчание вынуждает Люка говорить больше обычного, заполнять тягостные паузы. Стандартная полицейская тактика. Кто бы сомневался.

– Когда кто-то появляется в деревне таким странным образом, это не может не взбудоражить, – наконец, произносит Стровер, удивляя Люка своим полным участия голосом. – Люди начинают строить свои версии. Есть ли в Джемме что-нибудь, кроме ее «внешности», – выделяет Стровер слово «внешность» своим бристольским акцентом, – что указывало бы на связь Джеммы с дочерью вашей бывшей возлюбленной?

– Вам требуются веские доказательства? – спрашивает Люк.

И впервые за весь их разговор Стровер ему улыбается:

– Они бы нам не помешали.

– У Джеммы на запястье есть татуировка – лотос, – говорит Люк.

Стровер кивает. Он наконец добился ее внимания.

– Для бахаи этот цветок имеет сакральное значение. А именно эту религию исповедовала приемная мать нашей с Фрейей… дочери.