Забудь дорогу назад - [67]

Я отключался – Анюта трясла меня за грудки, ворчала, что они с Коровичем уже доедают щи, в большой семье клювом щелкать не принято, и давно пора в баню, а то ей одной туда идти страшно…

Я что-то ел, что-то пил, откровенно засыпая. Разбудило меня хищное шипение пара – Анюта плеснула воду на раскаленные камни. Я тряс головой, выбивая из нее посторонние звуки. Она смеялась, льнула ко мне – обнаженная, мокрая, говорила странные слова, стягивала с меня пропитанные грязью и потом одежды. Мы мылись каким-то необычным мылом из неведомых компонентов. Она сидела передо мной на полке вся такая хорошая, чистая, я отдавал себе отчет, что Анюта в бане – это нечто, но сподобиться на что-то большее я не мог. По крайней мере, здесь и сейчас. Она хихикала, высмеивала мою «защищенность от женских сексуальных посягательств», терла мне голову, гонялась со смехом за разбегающимися вшами – а мне было просто хорошо. И не надо было ничего другого. Потом мы дружно отстирывали одежду (Марат выделил во временное пользование «каторжные» штаны и рубахи). Я отправился развешивать ее в предбанник – мне необходимо было глотнуть свежего воздуха – а Анюта осталась, сказала, что будет ждать. Плеснула воду на камни, и я пулей умчался из душного ада в набедренной повязке из двух мочалок…

С улицы доносился приглушенный говор. Я развесил одежду и выглянул во двор. Практически стемнело – остатки вечера растекались по двору белесой пастелью. На завалинке перед сараем сидели Корович с кем-то из сельчан, они вели задушевную беседу. Мне стало любопытно, я прислушался. До говорящих было несколько шагов, всё прекрасно было слышно. Собеседником Коровича оказался тот самый угрюмый парень, что впустил нас в деревню. Не таким уж немым он оказался. Собеседники курили по очереди длинную несуразную цигарку – осторожно перехватывали, держали «раструбом» вверх, жадно затягивались. Я почувствовал обильное слюноотделение – двое суток во рту не было никакого табака…

– Да ить не видал ты, брат, никакого бога-то, – гортанно, с длительными паузами выговаривал абориген. – Откеда взяться-то ему в краях нашенских – богу твоему?.. У нас в обчестве-то никто, чай, не молится, а в прочих… да пушшай хоть лбы порасшибают, се равно нету тута никакого бога… Аки сколько лет живут люди – не-е, не встречали… Ни тогда, ни таперича…

– А я говорю тебе, Ерофей, есть… – с религиозной страстью бормотал Корович. – Явилась мне эта сущность – вся светлая, пронзительная, я словно бы взмыл над собой, поплыл над скалами и деревьями, а он со мной разговаривал, спрашивал меня…

– Да ты никак про Айгарач речь заводишь? – насторожился собеседник.

– Ну…

– Не ходют наши туда, – помедлив, сообщил Ерофей. – Злыденское это место, гиблое, дурак ты человек, если сказываешь такое… А вот имеется мнение у знающих, что сам дьявол тама поселился, водит пеших за нос, стращает, жутит, ветрами разными дует, а потом засасывает запросто в геенну свою огненную…

– Да пойми, – горячился Корович, – не может там дьявол поселиться – зачем ему там селиться, если люди туда не ходят? Для кого стараться? Надеяться, что раз в год пройдут заплутавшие, вроде нас?

– Так вроде и богу тогда незачем, – с убийственной сермяжной рассудительностью изрек селянин. – Чего бы он куковал тама, как Соловей-разбойник?.. Ты, мил человек, не оттудова пляшешь. Забудь про Айгарач и не поминай ты о нем никогда. Нет тама ни бога и ни дьявола…

– А что тогда? – упорствовал Корович. – Я такого напереживался…

– Есть и вот еще объяснение… – Ерофей подался к собеседнику и понизил голос, а я за косяком напряг «слуховой аппарат». – Сказывают люди, мол, неспроста в Айгараче напасти эти творятся… И творятся уж, поди, не сотню лет… Не знаю, как объяснить-то тебе, неучу, шоб ты понял… И то, что пропадают тама люди, а коли выживают, то блажь такую несут, словно белены объелись – вот как ты в точности… В общем, сказывают, в одной из пещер тамошних, ну, или в кривулине какой, есть дорога в мир иной…

– В параллельный, что ли? – криво усмехнулся Корович.

– Ну, не знаю, какой уж он там… Ежели разбираешься, можно, дескать, зайти и… отправиться в дорогу долгую… А коли ни рыла в этом, то хоть как тебя затащит – и каюк… Оттого и бесится там в окрестностях чертовщина – дерева чернеют, звери-птицы десятой дорогой обходят, народ как сквозь землю проваливается…

– Да это фантастика… – криво усмехнулся Корович и как-то стыдливо замолчал. Говорящий «бог», ведущий с ним задушевные беседы, – стало быть, не фантастика.

– Это еще что… – Ерофей входил в раж, глаза у него поблескивали (по-видимому, табачная смесь была с «секретом»). – Вумные-то люди по секрету страшному сказывают, будто за долиной Ветров в распадке Бушующих Духов есть тропина в… не поверишь – в самое что ни на есть Беловодье… И в былинный Вирий… Но учти, далеко не всякий попасть туда сподобится, не найти это место, знать обязан, где оно есть, а коли и найдешь, то пройти все равно не сможешь – это только Посвященным да Избранным по уму…

– Ну, ты и гонишь, Ерофей… – недоверчиво качал тяжелеющей головой офицер спецназа. – А Шамбалы у вас тут, случайно, нет под боком? Объясняю, это местечко, где сидят Великие Учителя, которые продвигают эволюцию человечества. Там и Мессия грядущий родится… Правда, ищут его по незнанию в разных там Гоби, да Гималаях – а может, в Каратае следует хорошенько поискать?..