Забайкальцы. Книга 2 - [9]
И тут при свете зари Максим увидел, как бело-розовое лицо Насти стало густо-красным, как густые брови ее близко сошлись над переносицей.
— Шуткуешь, Максим Агеич? — изменившимся голосом проговорила Настя и так полыхнула на Максима глазами, что он, попятившись, уперся спиной в забор.
— Да нет, что вы… — Максим понял, что сказал лишнее, переменил тон: — Болтали там ребята всякое, может, и врут.
— Прощевайте! — Настя круто повернулась, зашагала срединой улицы.
У нее сильно колотилось сердце, шумело в голове, путались мысли: «Да как же это так, неужто в самом деле, боже ты мой, какие слова говорил, клятвы давал…»
Настя не замечала, что по пятам за нею шел Максим, и когда она свернула в проулок, к своему дому, он долго смотрел ей вслед. На дворе густели сумерки, и кое-где в окнах замелькали огни.
Войдя к себе в ограду, Настя прошла мимо ярко освещенной веранды, где за столом сидели Савва Саввич, Макаровна и поселковый атаман, широкоплечий бородач в черной сатиновой рубахе, с серьгой в левом ухе.
В летнюю пору Настя спала в новой, крытой тесом завозне; там Ермоха помог ей приладить на сани доски, натаскал в них соломы, сверху Настя положила потник, подушку, ватное одеяло, и постель получилась на славу. Вместе с Настей спал там и сын ее, Егорка. Иногда по вечерам заходил и Семен, но, к великой радости Насти, это случалось теперь очень редко.
За это время в характере Семена произошла немалая перемена: убедившись, что ему не добиться от жены ответного чувства, он сам постепенно охладел к ней, пристрастился к винишку, к картам и частенько проводил где-то целые ночи напролет, а где — Настю это совершенно не интересовало.
Закрыв дверь на деревянный засов, Настя ощупью добрела до постели, на перевернутой кверху дном бочке нашла спички, зажгла воткнутый в горлышко бутылки огарок свечи.
Потом она села на кровать и, держа в одной руке свечу, долго смотрела на сына, ласково гладила его русые, вьющиеся волосы, а губы ее беззвучно шептали:
— Вылитый отец, боже ты мой милостивец, чем дальше, тем он больше походит на Егора. И глаза такие же голубые да веселые, и носик, и подбородок, и волосья. — И с тяжким вздохом, сама того не замечая, зашептала громче: — Спи, казачок мой бравый. Один ты у меня остался, единственный, отец-то у тебя, оказывается, вон какой непутевый. Ох, кабы не ты у меня, сыночек мой милый, и жить бы я не стала на этом свете поганом.
Когда, догорев, погас огарок, Настя разделась, легла рядом с сыном, но долго не могла уснуть: лезли к ней в голову разные мысли. То вспоминалось, как в детстве ходила с матерью в поле, гонялась возле озерка за мотыльками. То со своими сверстницами, такими же босоногими девчонками, бегала на речку купаться, ходила с ними за поскотину по цветы. То вспоминалось девичество, злая мачеха, замужество, встречи с Егором. Это была самая лучшая пора в жизни Насти. Счастливые годы, проведенные с ним, постоянно жили в ее памяти. Горечь разлуки, тоску по Егору глушила она в работе, в хлопотах по хозяйству, а всю любовь свою перенесла на сына. Тем и жила эти годы Настя, что растила сына, лелеяла его и надеялась: вот вернется Егор и все как-то так устроится, что уйдет она к своему милому и заживут с ним счастливо и неразлучно. Иногда в душу к ней закрадывалось сомнение: а будет ли так-то, ведь в жизни-то не бывало еще, чтобы мужняя жена ушла к другому. Но она гнала прочь такие мысли, верила, что мечта ее сбудется, что жить она будет с Егором. И вот сегодня этот разговор с Максимом… Насте жарко, в подушку будто горячих углей насыпали, она сбрасывает с себя одеяло, садится на постели, — нет, не может этого быть, врет Максим, не такой Егор, не обманет он… Но как ни старалась Настя успокоить сама себя, какой-то внутренний голос упрямо твердил ей: «А почему же писем-то от него нету? Ведь уже третий месяц доходит, а от него хоть бы черточка… как в воду канул…»
Эти мысли всю ночь не давали Насте покоя. Забывшись неглубоким, тяжелым сном, она проснулась, как обычно, едва над сопками заголубел рассвет и, медленно разгораясь, занялась заря. Рядом в стареньком сарае, хлопая крыльями, звонко горланил петух, ему отвечали другие, из соседних дворов, улиц, и привычное пение их будило сельчан. Проснулись и работники Саввы Саввича: Насте слышно было, как в зимовье хлопнули дверью, как заскрипели ворота во дворе, забрякали ведра, то Матрена с работницами отправилась доить коров. Следом за ними, бормоча что-то и звякая уздами, прошел Ермоха.
Уже совсем рассвело, когда Настя, в башмаках на босу ногу, вышла из завозни. В это время рыжий Никита выводил из двора лошадей, намереваясь отправиться с ними на водопой, а Ермоха уже охомутал саврасую кобылу, запрягал ее в телегу с бочкой. Хозяева еще спали, на крышах, на заборах, на ступеньках крыльца и на телегах сизоватой дымкой лежала роса. На востоке кумачом рдела заря, а над нею, на нежно-голубом фоне утреннего неба, рассыпались нежно-белые, с розовым подбоем облачка.
— Как букет все равно! — воскликнула проходившая мимо Ермохи молодая поденщица. — Дядя Ермоха, ты посмотри-ка, красота-то какая, как на картинке.
Василий Иванович Балябин (1900—1990) — один из первых советских писателей Сибири, успешно разработавших историко-революционную тему, участник Гражданской войны на стороне большевиков. В 1933 осужден как активный участник «правого уклона». В 1952 реабилитирован. С 1953 — член Союза писателей. Роман «Забайкальцы» посвящен жизни забайкальского казачества. В первых двух книгах автор ярко воспроизводит быт и нравы забайкальских казаков, показывает условия, в которых формировались их взгляды и убеждения. Действие романа разворачивается в годы Первой мировой войны, революции и Гражданской войны.
Третья и четвертая книги романа «Забайкальцы» Василия Балябина (1900—1990) посвящены сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России. В романе показаны боевые дни и ночи забайкальских партизан, отважно сражающихся с японскими интервентами и белоказачьими бандами атамана Семенова и барона Унгерна. Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя Гражданской войны Сергея Лазо.Четвертая книга романа заканчивается рассказом о начальном этапе мирной жизни в Забайкалье.
Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.
Четвертая книга романа «Забайкальцы» Василия Балябина посвящена сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России.В романе показаны боевые дни и ночи забайкальских партизан, отважно сражающихся с японскими интервентами и белоказачьими бандами атамана Семенова и барона Унгерна. Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Четвертая книга романа заканчивается рассказом о начальном этапе мирной жизни в Забайкалье.
Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.
Роман Василия Балябина «Забайкальцы» — широкое эпическое полотно, посвященное сибирякам, потомкам отважных русских землепроходцев, тем, кто устанавливал советскую власть на восточных окраинах необъятной России, дрался с белогвардейскими бандами и японскими интервентами.Перед читателем проходят образы руководителей партизанского движения на Дальнем Востоке, большое место в произведении занимает образ легендарного героя гражданской войны Сергея Лазо.Роман В. Балябина глубоко и верно воспроизводит атмосферу эпохи, он проникнут пафосом всенародной борьбы за победу советской власти.
В центре повествования У. Сонтани — сын старосты деревни, подросток Тамбера. Он наделен живым воображением, добротой, тонко понимает природу, горячо любит мать и двоюродную сестренку Ваделу. Некоторым жителям кампунга кажется, что со временем Тамбера заменит своего отца — старосту Имбату, человека безвольного, пресмыкающегося перед иноземцами. Это Имбата ведет сложную игру с англичанином Веллингтоном, это он заключает кабальный «договор о дружбе» с голландцами, вовлекая тем самым лонторцев в цепь трагических событий.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».