Забавы колдунов. Часть первая - [17]

— Я это сказал не тебе, — поспешил оправдаться гном. — Откуда ты, серый?

— Иду, сам не зная куда, — грустно объяснил ослик. — Хозяйка меня выгнала и пообещала скормить крокодилу, если я ещё раз появлюсь у неё на дворе. С тех пор и скитаюсь по свету, никому не нужный, без крова и занятия.

Заяц насторожил уши.

— А почему тебя выгнала хозяйка? — подозрительно спросил он.

Осёл замялся.

— Видно, чем-то не угодил, — попытался он оправдаться. — Или характером не подошёл. Уж очень она сварливая, а я добрый и покладистый. Я её всё время чем-то раздражал.

— Тогда присоединяйся к нам, — радушно пригласил его заяц. — Знакомься, это уважаемый гном Фром, а эта девушка должна спасти своего жениха, которого похитила колдунья. Если тебе некуда податься, ступай с ней. Вместе вам будет веселее.

Ослик задумался.

— Ты не будешь меня бить? — спросил он девушку.

— Нет, — с негодованием ответила Адель.

— А крокодилу ты меня не скормишь?

— Конечно, нет.

— Подумай сам, где она достанет крокодила? — резонно заметил заяц.

— Я пойду вместе с тобой, — согласился ослик. — Мне придётся, много нести на своей спине?

— Нет, совсем немного, — сейчас же вмешался гном. — Мешка три провизии. Но зато тебе не придётся больше скитаться по свету без хозяина и без дела.

Обезьяна тихо слезла с дерева и присоединилась к собеседникам.

— А меня не поставят между двумя стогами сена? — спросил осёл.

— Зачем? — удивился заяц.

— Пока я скитался, мне рассказали про несчастного осла, которого замучили до смерти тем, что поставили между двумя стогами сена. От этого он умер. Почему-то он не мог определить, к какому стогу ему подойти, чтобы поесть.

— Впервые слышу такую чушь! — возмутилась обезьяна. — Если бы меня поставили между двумя бананами, я бы съела оба и не подумала бы умирать.

— А я прихватил бы оба мешка с провизией, развязал и выбрал бы из обоих что повкуснее, — поведал гном.

— Я бы тоже не растерялся, — согласился заяц и прищёлкнул языком.

— А мне как-то боязно нарваться на такого хозяина, — с сомнением сказал осёл.

Только после того, как его заверили, что с ним не будут производить подобных опытов, он совсем успокоился и повеселел.

— Вот я и достал тебе спутника, — тихо сказал заяц девушке, когда они тронулись в путь. — Кстати, он же и носильщик. Если повезёт, я добуду тебе ещё.

— Спасибо, — поблагодарила Адель, которую беспокоила мысль о трёх тяжёлых мешках, которые она должна будет тащить через горы.

— Повтори, пожалуйста, ещё раз эти чудесные слова, — попросила обезьяна, очевидно, не чуждая поэзии.

Адель повторила раз, другой, третий. Она повторяла их до тех пор, пока обезьяна не выучила наизусть первые две строки. До гнусного интригана ей не было никакого дела, так что процесс обучения на этом закончился.

— Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов! — с чувством декламировала, почти пела, обезьяна, самозабвенно прислушиваясь к звукам собственного голоса.

— Да замолчи ты, наконец! — не выдержал гном. — Что ты заладила про эту паршивую воровку?

— Ну, уж сразу и воровка! — возмутилась обезьяна. — А ты подумал, откуда ей было взять еду? Поневоле стащишь, если никто не даёт. Дали бы, так и воровать бы не пришлось. А то заклеймят вором ни за что ни про что, не разобравшись в ситуации. Послушай ещё раз. Как злая обезьяна…

— Замолчи! — не выдержал заяц.

— Да ты только послушай! Как…

— Да ты упрямее самого упрямого осла, — заключил ослик.

— Верно, серый! — одобрил гном. — Люблю умных ослов.

— Мне нравится имя Серый, — заметил ослик.

— Там сидит какая-то старуха, — предупредил заяц.

У подножия одного из деревьев, которые попадались всё чаще и местами образовывали целые рощи, сидела старая женщина, с виду похожая на нищенку. Одета она была в жалкие лохмотья, но выражение лица было настолько приветливым, что сразу располагало к себе.

— Здравствуйте, милые, — поздоровалась она с путниками. — Далеко ли путь держите?

— По-разному, — ответил осторожный заяц. — А тебе куда надо?

— Далеко, ох далеко! Через горы, через пустыни, через реки и леса в озёрный край. Там, говорят, места святые и люди добрые.

— Кое-кому это по дороге, — сказал гном и прошептал девушке. — Вроде, хорошая женщина. Вот тебе и второй спутник. Бывалая. Много путешествовала.

— Если бы мне найти спутников, то я бы в тягость не была, — словно услышала их нищенка.

— Мне как раз надо перебраться через горы и перейти пустыню, — сказала Адель, очень довольная такой славной попутчицей.

— Как злая обезьяна… — попыталась вставить своё слово обезьянка.

— Замолчи! — в один голос закричали заяц, гном и осёл.

— Ох, не люблю я злых, милая, — призналась нищенка и улыбнулась доброй улыбкой. — Ни обезьян злых не люблю, ни людей.

— Слыхала? — победоносно повернулся к обезьяне заяц.

— Вот все вы так! — возмутилась та. — Не дослушают до конца, а уже судят. Как же ты, бабушка, осуждаешь эту славную обезьяну, если не знаешь, в чём дело?

— В чём же, милая, дело? — добродушно спросила нищенка.

— Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов!

Старушка была озадачена.

— И что же, хорошая ты моя?

— А то, что этой ловкой обезьяне приходится сторожить огромную кучу орехов от всяких жуликов. Как же ей не быть злой? Ей надо оберегать своё добро, а то вокруг много безнравственных негодяев, которые рады поживиться чужой добычей.