Державные братья взялись под руки и подземным ходом направились в сад.
– Ну, так что же ты хочешь мне сказать?
– Дорогой мой, моя жена мне до того надоела, что я просто видеть ее не могу. Я решил с ней разводиться.
– Теперь я понимаю, почему ты не мог говорить со мною за столом… Однако, послушай, Антипа, жена твоя вовсе не дурна, она очень миленькая…
– Может быть, но я ее разлюбил, я люблю другую…
– Это уже хуже… Ну что ж, разводись с женой, если ты ее не любишь, и женись на той, которую ты полюбил. Но только учти: твой тесть – человек крутой. К тому же у него есть сила: он царь Аравии, у него многочисленное войско. Ясно, что он это дело так не оставит и пойдет против тебя войной…
– Ты прав! Но я безумно люблю свою возлюбленную!!!
– Ну и влип же ты, бедняга! Я искренне тебе сочувствую… Ты ведь знаешь, Антипа. как я тебя люблю. Ты можешь на меня рассчитывать. Если твой тесть вторгнется на твою территорию, я приду тебе на помощь, даю слово.
– Спасибо, Филипп.
– Итак, женись снова! На свадьбу-то меня, надеюсь, пригласишь?
– Филипп, я скажу тебе все… Я хочу развестись с женой, но я не могу жениться на той, которую люблю.
– Почему?
– Увы, она замужем…
– Ну так похить ее!
– Какой ты шустрый!.. Иногда бывают обстоятельства, с которыми нельзя не считаться… Я думаю, если бы ты влюбился в жену своего лучшего друга, ты бы не стал ее похищать?
– Да, случай весьма затруднительный.
– Если бы можно было договориться с другом, если бы он был настолько предан, что уступил бы свою жену, тогда все было бы в порядке!
– А ты попробуй. Антипа. Сходи к этому другу и откровенно ему признайся.
– Он меня пошлет ко всем чертям!
– Как знать? Не все же сходят с ума от страсти, как ты, мой бедный Антипа.
Есть и другие. Вот я, например. Для меня жена вроде мебели, да к тому же еще и не самой важной.
Антипа вздохнул с облегчением и уже смелее добавил:
– Филипп, ты вселяешь в меня бодрость. Я обещал тебе все сказать… и я все тебе скажу…
– А я знаю твою возлюбленную?
– Знаешь.
– Может быть, я могу посредничать в этом деле?
– Можешь.
– Тогда скажи мне имя мужа, и, если он принадлежит к той категории, о которой я тебе говорил, я берусь убедить его развестись со своей женой, чтобы доставить тебе удовольствие.
– Но, понимаешь ли, Филипп… дорогой Филипп…
– Что еще?
– Понимаешь ли…
– Да говори же ты, черт подери!
– Сказать?.. Ты хочешь?.. Так слушай же: муж – это ты!
– Ах, вот оно что! Значит, ты любишь Иродиаду?
– Если бы я только любил!.. Но я ее обожаю, я боготворю ее! Отныне Везувий уже не в Неаполе, Филипп, он в моей груди!..
С этими словами Антипа изо всех сил ударил себя кулаком по животу. Филипп был потрясен. Но когда первое удивление прошло, он разразился хохотом.
– Вот так номер! – воскликнул он. – Никак не ожидал!.. Ты любишь мою жену и до сих пор молчал об этом?
– Что поделаешь, Филипп! Бывают случаи, когда не станешь кричать о своей любви на всех перекрестках!..
– Словом, ты влюблен, ты разводишься и хочешь, чтобы я тоже развелся… Последний вопрос: моя жена тебя любит?
– Бог ты мой!.. Клянусь тебе, твоя честь ни капельки не запятнана…
– Мне довольно твоего слова… Ну хорошо, Антипа, дорогой мой Антипа, раз ты любишь Иродиаду, которая, в конце концов, обоим нам доводится племянницей, я уступаю ее тебе. Я разведусь, женись на ней на здоровье!
– А я не смел и заикнуться об этом.
– Ну и дурень!
И братья нежно расцеловались.
Кому такой поворот дела доставил удовольствие, так это Иродиаде. Зато жене Ирода Антипы он пришелся не по вкусу. Не дожидаясь, пока о ее разводе с мужем будет объявлено в официальной прессе, она с достоинством удалилась в крепость Махер, расположенную на одной из гор, окаймляющих с востока Мертвое море.
Филипп сдержал свое слово: развод был совершен полюбовно, и Антипа женился на Иродиаде. Бывший супруг присутствовал во время свадебной церемонии, и можно даже предположить, что он подписался в качестве свидетеля, если, разумеется, в ту эпоху существовал такой порядок.
Короче говоря, Филипп отнесся к Антипе воистину по-братски, и Антипа не знал, как выразить ему свою признательность.
Среди любовных излияний он говорил Иродиаде:
– Другой на его месте, наверное, поступил бы иначе… Филипп просто золото, а не человек!
И он прижимал Иродиаду к своему сердцу.
– Филипп всегда хорошо ко мне относился, – отвечала она. – Нашим счастьем мы обязаны его великодушию.
Она нежно склоняла свою головку на плечо Антипы, и влюбленные шептались, награждая друг друга поцелуями:
– Да ниспошлет господь долгие дни нашему замечательному Филиппу!
Но нашелся один господин, которого эта братская сделка привела в неистовство. То был Иоанн Креститель.
Когда странники приходили к нему в пустыню, чтобы получить себе на голову ушат воды, он делился с ними своими соображениями о поведении Ирода.
– Какая мерзость! Сущий скандал! – рычал Иоанн. – Этот царь – дважды кровосмеситель: его новая жена приходится ему и племянницей и невесткой сразу! Позор! Позор!
– Простите, – возражали некоторые. – Что касается брака между дядей и племянницей, то такое под небесами совершается не впервые, и сами же вы не находили ничего предосудительного, когда на Иродиаде женился ее дядя Филипп. Что же касается вашего замечания относительно невестки, то, раз Филипп развелся по своей доброй воле и на законном основании, что вы можете иметь против?
