За живой и мертвой водой - [68]

— Повторяю вопрос — кто наш главный враг? Прошу, друзья. Кто желает ответить? Не стесняйтесь, говорите, что думаете, как вы понимаете, у нас дружеская, задушевная беседа.

Несмотря на такое вступление, желающих отвечать на вопрос референта не находилось. Вояки сидели с замершими, напряженными лицами. Никто не хотел выскакивать первым. Не напрасно придумана пословица — не скачи поперед батька в пекло.

Это не обескуражило Могилу.

— Может быть, вопрос не понятен? Тогда сформулируем его чуточку иначе: кто главный враг Украины? Даже еще проще — кто враг Украины?

Снова молчание. Вояки зыркали друг на друга.

— Хорошо. Я понимаю… У вас такие беседы редки, вы не привыкли. Тогда я буду обращаться конкретно. Вот вы.

Референт пропаганды показал пальцем на длинноногого вояку в мазепенке. Тот немедленно вскочил и отрапортовал:

— Шеренговый Журавель.

— Друже Журавель, я обращаюсь к вам лично: кто враг Украины?

— Поляки, — после короткой заминки ответил Журавель.

— Хорошо, — кивнул Могила. — Садитесь. Теперь вот вы.

Вояка, на которого был направлен палец пропагандиста, поднялся.

— Шеренговый Смола… — доложил он и замер, пуча глаза на референта.

Богдан не вытерпел.

— Что, нужно тянуть из каждого? — грозно спросил он. — Встал, назвал псевдо и отвечай на вопрос. Смола, отвечай!

— Я знаю, как отвечать?.. — дернул плечом вояка и оглянулся на товарищей.

— Так, как думаешь, — почти ласково подсказал Могила.

— На мое рассуждение, — вздохнул Смола, — так больше всего сала за шкуру украинцам залили немцы. С быдлом так не обходятся, как они с людьми.

Вояки зашевелились, одобрительно загудели.

— Так, — торопливо кивнул головой улыбающийся референт. — Хорошо. Садитесь. Следующий… Ну, вот вы.

После Смолы на вопрос о врагах Украины ответило еще трое. Все они высказались в том же духе: немцы только себя за людей считают, украинцев убивают безжалостно, молодых угоняют в Германию, забирают хлеб, скот.

Могила терпеливо кивал им головой, но уже не улыбался, а только двигал своим непослушным подбородком, стараясь закрепить его в правильном положении. Но вот его взгляд остановился на Тарасе. Очевидно, ему понравилось осмысленное выражение лица хлопца, внимательные глаза, в которых угадывалась работа мысли. Референт ткнул пальцем в сторону молодого вояки.

— Теперь вы ответьте.

Тарас быстро поднялся, но сказать ничего не успел, так как сотенный поспешно обратился к референту:

— Друже Могила, этого не надо. Молодой… Он у нас недавно.

— Не страшно, не страшно, — успокоил его референт. — Ведь мы беседуем по душам. Пусть скажет свое мнение.

Напрасно тревожился Богдан, Тарас помнил разговор с ним, его наставления и четко отрапортовал:

— Шеренговый Карась. Отвечаю на вопрос. У Украины три врага — немцы, поляки, москали.

— Ну так это же прекрасно, — обрадованно развел руками Могила. — Друг Карась, хотя и молодой, но вполне разбирается… Может быть, ты скажешь, кто главный наш враг? Главный из этих троих?

Вояки, задвигавшиеся было, сразу же затихли, Богдан, приоткрыв рот, во все глаза смотрел на Тараса, боялся, что его подопечный в самый последний момент может отмочить какую–нибудь штуку. Тарас молчал. Он догадался, куда гнет Могила, какого ответа ожидает от него эта сухая тарань в очках. Требовалось произнести всего два слова — москали, коммунисты. Но это было бы слишком, даже ради маскировки Тарас не хотел пойти на это. Эх, была б его воля, рассказал бы он вуйкам, кто их главный враг… Не дадут, заткнут рот и пропадешь, как булька на воде. Богдан предупреждал… Все же Тарас не удержался.

— Кто твой самый главный, страшный враг? — озадаченно, как бы впервые решая для себя этот вопрос, сказал он. — Ну, тот, кто тебя тянет в могилу, кто украинский народ с корнем хочет вырвать из земли, чтобы ни духу, ни памяти не осталось.

Богдан опустил голову. Пронесло, понял только он. Нет, еще не понял, переваривает… Референт пропаганды учуял что–то. Что–то неясное, беспокоящее его. Не такого туманного и вместе с тем логичного ответа он ожидал. Но первый ответ молодого вояки был совершенно определенным.

— Может быть, я что–то не понял, не так сказал? — вроде смутился Тарас — он уловил какие–то сомнения референта. — Так вы нам объясните. А я что? Спрашивают — должен отвечать.

Сотенный так и не поднял головы, но, кажется, усмехнулся. Он–то знал, каким простаком может прикинуться ушлый хлопец. Могила принял растерянность молодого вояки за чистую монету.

— Правильно, правильно, друже Карась, вы не ошиблись, — ободрил он хлопца. — Нашим главным врагом является тот, кто хочет уничтожить Украину, навсегда лишить самостоятельности украинский народ, вырвать из нашей памяти нашу славную историю, отнять у нас все: нашу землю, наше небо, наш хлеб, наши чудесные украинские песни. Это хотят сделать большевики, Советы.

Тарас чуть было не свистнул от изумления: «Вот какое двойное сальто крутанула тарань. Свалил с больной головы на здоровую. Только ведь и вуйки не дураки, не забыли, как после освобождения западных областей Украины Советская власть раздавала крестьянам помещичью землю, создавала украинские школы. А что делают гитлеровцы, это у них на глазах… Бреши, бреши, да не забрехивайся, друже Могила!»